она была неопытна, но она действительно хотела его.
Еще никогда в жизни его так не хотели.
Той ночью в какой-то момент он забыл о своей мести. Он был просто мужчиной, а она – женщиной.
Но когда он сквозь сон услышал, что она назвала его «Алексиос», все рухнуло. Но, к своему удивлению, этот момент не принес ему мстительного удовольствия. И когда она со слезами попросила его не звонить Аяксу, он, в конце концов, решил не делать этого. Хотя ему не было никакого смысла соблазнять Рэйчел Холт, не сообщая об этом ее жениху. Он знал, что Аякс получит корпорацию «Холт» лишь после свадьбы, а расстроив ее, он лишит его вожделенной компании…
И все же он не позвонил.
Он сам себе изумлялся. Впрочем, как и своему нынешнему появлению в особняке Холтов с искусно подделанным приглашением на свадьбу, причислявшим его к числу избранных, которым накануне торжества полагались легкие закуски и прогулка по поместью.
Он попросил свою личную ассистентку заняться приглашением две недели назад. На всякий случай. Чтобы быть готовым ко всему. Алекс всю жизнь был уверен в том, что для лентяев места в мире нет. Как и для честных людей. Чтобы преуспеть, нужно тяжело работать, проявляя при этом нравственную гибкость.
Он отдал приглашение женщине, стоявшей у входа. Она была одета в черное, светлые волосы собраны в аккуратный пучок. Оформление помещений – от лент до цветов – было сдержанным и элегантным. Никакой вычурности и слащавости.
Именно такой представала Рэйчел на страницах прессы. Совсем не похожей на ту женщину, с которой он столкнулся в тот знойный день в Греции.
Это следовало запомнить. Такая информация может пригодиться.
Служительница просканировала код на задней стороне приглашения, услышав успокаивающий писк сканера, широко улыбнулась ему и сделала приглашающий жест:
– Проходите в сад, мистер Кириакис. Там уже подали напитки.
Кириакис – отличное имя. Всю свою взрослую жизнь он прожил под вымышленным именем и знал в этом толк. Сегодняшнее ему понравилось.
– Спасибо.
По ухоженной дорожке он прошел в просторный сад позади дома. Длинные ряды стульев уже стояли лицом к алтарю и к морю. Белоснежные декорации места торжества сияли безупречной чистотой.
И здесь чувствовалась рука Рэйчел – той самой, которую так любили репортеры. Совсем не похожей на ту, что сумел узнать он.
Эта женщина не думала о своей чистоте и невинности, когда, тяжело дыша, обхватив его бедра ногами, стонала от удовольствия.
Алекс почувствовал, как его обдало жаром. По телу побежали мурашки. Он несколько раз сжал кулаки, пытаясь избавиться от этих ощущений. Он чувствовал себя так, будто Рэйчел была его первой женщиной.
В четырнадцать лет он оказался на улице, был вынужден сам заботиться о себе. Тогда он мог соблазнить женщину всего лишь для того, чтобы, за неимением других возможностей, провести ночь под крышей…
Так почему же, черт возьми, ночь с девственницей теперь занимала
