имя.
Но не Алекс. Алексу нужна лишь она сама.
Эта мысль словно стерла все сомнения.
Они бежали по улице, взявшись за руки и смеясь. Рэйчел сбросила туфли и несла их в свободной руке. Наконец они остановились перед отелем. Свет из холла бросал блики на фонтаны у входа. Рэйчел кинула взгляд на Алекса:
– У меня неплохой отель.
– Точно! – рассмеялся он.
– Не смущайся и… в общем, чувствуй себя свободно.
– Хорошо.
Впрочем, Рэйчел и так не сомневалась, что он будет чувствовать себя комфортно в любых обстоятельствах.
– Хорошо. Но прежде, чем мы войдем, мне хотелось бы задать тебе еще три вопроса. Хорошо?
– Зависит от того, что за вопросы. Хочешь проверить мою благонадежность?
– Ни в коем случае. Даже отпечатки пальцев снимать не буду. Но… ты для меня незнакомец. Так нельзя.
– Что же от меня требуется, чтобы я перестал быть незнакомцем?
Рэйчел на секунду зажмурилась, потом снова вскинула взгляд на Алекса:
– Любимый цвет?
– У меня его нет.
– Да ладно! Тогда какого цвета покрывало у тебя на постели?
– Черное, – улыбнулся он.
– Сколько тебе лет?
– Двадцать шесть.
– О боже! – Рэйчел почувствовала волнение. – Кстати, мне двадцать восемь. Надеюсь, тебя это не оттолкнет.
– Ни в коем случае, – отозвался Алекс. – Это завело бы меня еще больше, если бы это было возможно.
Сердце у Рэйчел колотилось в безумном, лихорадочном ритме.
– И еще одно… – Она слегка помедлила. – Ты предпочел бы спать под звездами, под открытым небом, или в шикарном номере люкс?
– Меня устраивают оба варианта. Если ты будешь рядом. И лучше без одежды.
Рэйчел задохнулась:
– Отличный ответ.
– Теперь мы можем войти?
– Да, – отозвалась она. – Теперь ты уже не незнакомец, так что все в порядке.
– Отлично, – откликнулся Алекс.
Войдя в отель, они быстрым шагом прошли через холл. Стоя в ожидании лифта, Рэйчел чувствовала, как ее нервы с каждой секундой натягиваются все сильнее.
Едва дверь лифта закрылась за ними, как Алекс вновь прижал ее к стене и запечатал ей рот жадным поцелуем. Его руки требовательно шарили по ее телу. Она чувствовала, как его возбужденный член вжимается в ее бедро, горя от нетерпения, как и все его тело. Оно сквозило во всем – в напряженности его плеч, бешеном стуке сердца, требовательности губ.
Даже в самых жарких своих фантазиях она не могла себе представить, что когда-нибудь мужчина приникнет к ее губам с такой голодной жадностью. И что она будет отвечать ему не менее требовательно.
Прежние поцелуи, оставшиеся в ее памяти, имели отчетливый привкус алкоголя. Но сейчас алкоголь был ни при чем.
