Димсдэл также надел перчатки и, красивый и мужественный, стал посреди комнаты.
– Наноси первый удар, Джэк. Вот сюда, – и рукою в толстой перчатке он коснулся своего лба.
Джэк стал в позицию и, размахнувшись, нанес удар в указанное место. Димсдэл ласково улыбнулся и покачал головой.
– Так не годится, – сказал он.
– Я бил изо всех сил, – оправдываясь, говорил тот.
– Не годится. Попробуй еще раз.
Гость понатужился и из последних сил ударил еще раз.
Димсдэл опять печально покачал головой.
– Ты не понимаешь, как нужно бить, – сказал он. – Надо вот как.
Он ринулся вперед, послышался резкий звук, и гость, пролетев через всю комнату, чуть не вышиб дверь своим черепом.
– Вот как нужно бить, – совершенно спокойно сказал Димсдэл.
– Да, так надо бить, – повторил гость, потирая голову. – Все это было дьявольски интересно, но я думаю, что я лучше понял бы, если бы ты показал мне на ком-нибудь другом. Такой удар – нечто среднее между взрывом порохового погреба и землетрясением.
Его наставник мрачно улыбнулся.
– Только так и можно научиться, – сказал он.
В то время, как в комнате у студента разыгрывалась эта сцена, пожилой, среднего роста толстяк медленно шел по Гау-Стрит, следя за номерами домов. На его большом красном лице сияли черные проницательные глаза, не лишенные скептической иронии. Но при этом в нем проглядывала не утраченная с годами мальчишеская веселость.
Дойдя до тринадцатого номера, он остановился и постучал в дверь набалдашником трости.
– Миссис Мак-Гэвиш? – спросил он вышедшую на его стук женщину.
– Да, это я, сэр.
Если я не ошибаюсь, у вас живет мистер Димсдэл?
– На третьем этаже, сэр.
– Что, он дома?
Женщина подозрительно посмотрела на него.
– Вы хотите получить с него по счету? – спросила она.
– По счету, добрая женщина? Нисколько. Меня зовут доктор Димсдэл. Я отец этого молодого человека, и приехал из Лондона, чтобы повидаться с ним. Я надеюсь, он не переутомляется от занятий науками.
Легкая улыбка заиграла на губах у женщины.
– Не думаю, сэр, – ответила она.
– Ну, хорошо, хорошо. Третий этаж, вы говорите? Он не ждет меня так рано. Я застану милого мальчишку за работой.
Бодрый маленький человечек, тяжело ступая, поднялся по лестнице до первой площадки и остановился.
– Боже мой! – пробормотал он, – кто-то выбивает ковры. Неужели они думают, что мой бедный Том может заниматься при таком шуме?
На второй площадке шум удвоился.
– Да здесь,
