скептически оценивали его труд. Он был вынужден защищаться. Учтем еще и то, что Никколо никогда не лез за словом в карман, мог быть настроен сардонически и вообще был склонен к розыгрышам. Так что психологически версия о том, что когда-то он мог сказать нечто подобное, выглядит вполне возможной. Она тем более правдоподобна, если легенда о передаче рукописи Лоренцу Медичи была верна. Макиавелли, кажется, умел обижаться.
Если говорить о возможностях, то есть еще одна, когда подобные высказывания были бы уместны уже с политической точки зрения. В 1527 г. Медичи были свергнуты, республика возродилась, и Макиавелли претендовал на пост в государственной администрации. Вот тут он мог, защищаясь, сказать нечто подобное, создавая себе имидж непоколебимого республиканца, который даже в трудные времена сохранял свои принципы.
Однако нас тут интересует не то, сказал ли Макиавелли в действительности нечто о своей подлинной цели при написании «Государя», а то, какую задачу он ставил себе во время создания своего труда. А это разные вещи. Поэтому предположим, что он на самом деле говорил, что его работа должна была подорвать владычество Медичи во Флоренции, и продолжим разбор данной гипотезы.
Вспомним еще раз о бедственном положении Макиавелли после увольнения с государственной службы и при написании «Государя». Материальное положение его было не таким, чтобы шутить с правящим кланом. В такой ситуации посвящать книгу одному из членов правящего клана притом, что она полна сатиры, это уже чересчур. Никколо, при всей его любви к шуткам, был на это не способен, особенно в 1513—1515 гг.
Макиавелли, безусловно, хотел внимания не только со стороны Медичи. Он надеялся и на признание в политических кругах Флоренции, если не всей Италии. О том, что книга предназначалась для распространения, говорит тот факт, что ее (точнее, то, что к тому времени было уже написано) уже к декабрю 1513 г. прочитал Филиппо Казавеккья, известный флорентийский государственный деятель, а также постепенное распространение книги в рукописи.
В целом у нас нет сколько-нибудь серьезных доказательств того, что Макиавелли при написании «Государя» был двусмысленным. Напротив, все говорит о том, что он был честен в своем желании представить клану Медичи такую работу, чтобы подтолкнуть их взять его на службу. Он оказался первооткрывателем, его максимы шокировали, и он этого желал, он с гордостью понимал, что сделал что-то необычное. Вольно или невольно, однако Макиавелли написал труд, допускающий различные трактовки. Однако все это не позволяет утверждать, что раз книга оказалась такой необычной, это было результатом двойной игры автора.
Глава 3. Почему провалился «плагиат Нифо» с «Государя»
В 1521 году Агостино Нифо, профессор философии Пизанского университета, издал труд Libellus de his quale ab optimus principibus agenda sunt о поведении наилучших государей. Это была стандартная и очень скучная
