собирался несколько часов провести в библиотеке, но если ты не желаешь отходить от меня, то это отменяется.
– В библиотеке? – эхом откликнулась она.
– Ты многого обо мне не знаешь. О да.
Стейси показалось, что он над ней подсмеивается.
– Не думай, что ты самый умный. То, что ты, оказывается, математик, ничего не меняет. Математикой можно заниматься где угодно, так что добро пожаловать в Чикаго.
Дэвид повернулся к ней.
– Ты так в этом убеждена?
– Конечно.
– В таком случае, художником точно можно быть где угодно. Добро пожаловать в Беркли. Я не могу уехать до конца недели, у меня здесь дела. Сегодня понедельник. А там посмотрим.
– Что это значит – там посмотрим?
– Стейси, я даю тебе слово, что не стану пытаться сбежать. Куда мне бежать? Зачем?
– Из Чикаго ты сбежал.
– Возможно, это была большая ошибка, – проворчал Дэвид.
– Не возможно, а так и есть.
– Не придирайся к словам, пожалуйста.
Стейси фыркнула и взяла со стола грязные чашки.
– Где тут можно помыть посуду?
4
Они вышли из университета, и Стейси спросила:
– Куда пойдем?
Стоял жаркий безоблачный день, солнце плавилось в небе, как масло на раскаленной сковородке. Хотелось упасть на траву в парке и лежать, впитывая тепло. В Чикаго, когда Стейси улетала, шел мелкий холодный дождь, люди кутались в плащи, прятали недовольные лица под зонтами. А здесь – красота, уже лето. Она с удовольствием подставила лицо солнечным лучам.
– Если библиотека отменилась, – сказал Дэвид, – то предлагаю прогуляться по центру и выпить где-нибудь кофе, а может быть, и пообедать. Обедать все равно нужно.
– Ты не попытаешься подсыпать мне сонного зелья и исчезнуть?
– Стейси, – сказал он раздраженно, – все, хватит.
Дэвид остановился напротив нее и снял солнечные очки. Глаза у него были очень сердитые.
– Я уже осознал всю глубину своего падения. Дал слово не сбегать. Ты меня уже нашла. Я уже сказал, что постараюсь вернуться к Лоле как можно скорее. Чего тебе еще нужно? Приковать меня цепочкой к запястью и носить, как дамскую сумочку?
Стейси молчала. Она не хотела ему говорить, что все его гарантии кажутся ей мишурой. Почему-то ее не оставляло чувство, что этот мужчина лжет. Не все время. Но лжет.
Она медленно покачала головой.
– Нет, я не буду тебя приковывать. Но не могу отступиться.
– И не надо отступаться. Я обещаю, что никуда не денусь из Беркли в ближайшую неделю. Ты можешь быть моей гостьей, если не желаешь жить в моем доме – я порекомендую тебе отель. Но я должен работать, а постоянный контроль очень раздражает.
– Я, оказывается, совсем тебя не знаю, – тихо сказала Стейси.
– Конечно.
