957 года по 972 год власть в Киеве находилась в руках Святослава – внука Рюрика… Святослава называли «Воителем», и походов он совершил немало – на слабеющую волжскую Хазарию, где взял и разрушил город Саркел; на Северный Кавказ, где воевал с ясами и касогами; на Болгарию и Византию…
В то время, когда Святослав воевал в Болгарии, под Киев пришли печенеги, и «затворися Олга с внуки своями, Ярополком, Олгом (Олегом. – С.К.), Володимером в городе Киеве»… Город спас воевода Претич, дружины которого печенеги приняли за возвращающееся войско Святослава, заходящее к ним в тыл.
А в 972 году очередной конфликт с печенегами стоил Святославу головы в прямом смысле этого слова – разбитый у днепровских порогов, он был убит, и «князь печенежский» Куря велел отрубить Святославу голову и сделать из черепа кубок, оправленный в золото.
На киевском столе оказался сын Святослава Ярополк, и несколько позднее мы коснёмся его конфликта с младшими братьями Олегом и Владимиром. Этот конфликт стал, пожалуй, наиболее значительным моментом княжения Ярополка.
Сейчас же остановимся на более существенном вопросе…
Можно ли говорить, что Олег, завоевав Киев, впервые объединил под своей рукой северные и южные русские земли, с чего и началась Киевская Русь как общерусское государственное объединение?
На первый взгляд, так оно и было… Английский историк Эдуард Гиббон в своей знаменитой «Истории упадка и разрушения Римской империи» писал: «Сыновья Рюрика владели обширной Владимирской или Московской провинцией, и… их западная граница ещё в ту раннюю пору была расширена до Балтийского моря…».
Но сами-то эти «провинции» имели намного больший возраст, чем тот, о котором трактовала «Повесть временных лет»! «Река» истории русских славян уверенно текла по русским равнинам задолго не только до Рюрика, но и задолго до основания Киева и Новгорода, а истоки её теряются в дали тысячелетий до нашей эры…
Причём, охватывая взглядом общую тогдашнюю картину, мы никак не должны упускать из виду фактор пути «из варяг в греки»… Олег потому и «сел» так легко и прочно в Киеве, что местные племена – при всех непросто установившихся отношениях, при требовании Олегом и Игорем дани – не воспринимали Олега как чужака… Если он и был по происхождению не русским, то укрепиться в Киеве он смог только потому, что, во-многом, уже обрусел. Идя на Царьград, он собирал огромную рать, и хотя она не была чисто русской, он мог располагать многочисленным войском только как фигура, признаваемая основной массой русских славян за верховного вождя.
Причём жизнь этой славянской массы на юге и севере соединялась посредством удачно расположенных водных путей и, прежде всего, пути «Из варяг в греки» по рекам, текущим в меридиональном направлении.
А хорошо налаженный, популярный торговый путь не мог бы жить веками, если бы на всём его протяжении купцам не были обеспечены более-менее прочные, реальные гарантии безопасности. Уже это
