со своими солдатами».
После этого, уже по привычке, он написал письмо Анне, рассказав ей обо всем, что случилось за день. Жоан не знал, когда она получит это письмо и получит ли его вообще, но ему становилось легче, когда он писал ей. На несколько мгновений у него возникало ощущение, будто он разговаривает со своей любимой; каким-то непостижимым образом он чувствовал ее присутствие, и даже сердце его, казалось, билось в груди в унисон с ее. Жоан безумно скучал по ней.
Весь следующий день Жоан руководил обстрелом стен и башен южной оконечности крепости, а также выдвинутыми вперед защитными сооружениями – передовыми фортами. Он старался срезать их верхушки и зубцы, препятствуя тому, чтобы защитники могли укрыться за ними и стрелять из‑за них. Когда опустилась ночь, он не смог преодолеть искушения приблизиться к ватиканскому лагерю, несмотря на предупреждения супруги и прекрасно осознавая, что, вероятнее всего, он примет смерть от рук каталонцев, а не от врага. Ему было необходимо поговорить с Микелем Корельей, и, будучи осведомленным о том, что герцог ужинает с генералом и с послом Испании, Жоан вышел на его поиски. Он нашел Микеля в компании с гигантом из Экстремадуры Диего Гарсия де Паредесом.
Оба, будучи завсегдатаями книжной лавки, с радостью приветствовали его. Разница в росте гиганта Диего и невысокого, хотя и жилистого Микеля являла собой комичный в своей очевидности контраст. Однако никто не отваживался смеяться над этим, поскольку если один из них был поистине страшен, то с другим шутки были плохи.
Диего, ветеран войны за Гранаду, оказался в Риме после пребывания в Неаполе на свой страх и риск в качестве солдата-наемника. Он был чрезвычайно щепетильным в вопросах чести и, участвуя в одной из стычек в Ватикане, продемонстрировал поистине геркулесову силу, убив пятерых рыцарей и ранив еще с десяток и при этом защищаясь всего лишь тяжеленной железной балкой. Микель Корелья, на плечи которого была возложена миссия его ареста, предпочел вместо наказания завербовать Диего в ватиканскую гвардию. Через короткое время он превратился в одного из капитанов папского войска.
Жоан пересказал им разговор с Менальдо де Агирре.
– Ты провел переговоры не с каким-то там кондотьером, а с человеком, который, хотя и считается настоящим пиратом, в действительности является истинным наемником, – заявил дон Микелетто.
– А какие качества делают его истинным наемником? – спросил Жоан.
– Он до конца верен своему господину, – сказал Диего. – И как бы ни сложились обстоятельства, выполнит свои обязательства. Независимо от того, нравится ему это или нет, и даже если это будет стоить ему собственной жизни.
Эти слова произвели неизгладимое впечатление на Жоана, который смотрел на своих товарищей с огромным недоверием. Они тоже исполнят свои обязательства перед Хуаном
