на них человек обретает высшие смыслы своего деятельного существования. Цивилизация же – это совокупность редуцированных ценностей, ориентация на усвоение утилитарных смыслов существования. В этом, не сводимом исключительно к теологическому, смысле «культура – религиозна по своей основе, цивилизация – безрелигиозна… Культура происходит от культа, она связана с культом предков, она невозможна без священных преданий» [410, с. 88].
В таком контексте культура предстает как «царство свободы», субъективированная и становящаяся, динамическая и ценностно ориентированная на высшие смыслы человеческая деятельность, процесс формирования и реализации творческих информационно-коммуникативных способностей человека, направленных на общественную добродетель. В отличие от культуры, цивилизация – это «царство необходимости», объективированная и относительно «ставшая», опредмеченная и кристаллизованная сторона человеческой деятельности, совокупность ее результатов, «застывшая культура». «Цивилизация, – писал В. Мирабо, – ничего не довершает для общества, если она не дает ему основы и формы добродетели» (цит. по: [31, с. 72]).
Взаимозависимость между культурой и цивилизацией – это сложнейший комплекс, и он предстает в трех основных формах.
Первая из этих форм – генетическая. Культура творит цивилизацию. Первую создает творческий субъект, но его замысел не полон, не завершен, пока не воплощен, не объективирован во второй. Культура проектирует и возводит Собор, а цивилизация определяет его использование. Культура стремится придать цивилизации направленность и смысл. Ф. Достоевский, отвечая тем, кто утверждал, что «стук телег, подвозящих хлеб человечеству, полезнее Сикстинской Мадонны», писал: «…в чем же великая мысль? – Ну, обратить камни в хлебы, вот великая мысль… Самая великая?.. Очень великая… но не самая; великая, но второстепенная… наестся человек и… тотчас скажет: "Ну вот я наелся, а теперь что делать?" Вопрос остается совершенно открытым» [123, с. 173].
Вторая форма взаимосвязи культуры и цивилизации – структурно-функциональная. Они являются разными сторонами человеческой деятельности как системы, и ни одна из них не мыслима без другой. Выдающийся немецкий экономист и мыслитель XIX в. Ф. Лист писал: «Устраните духовное начало, и все, что называется богатством, превращается лишь в мертвую материю. Что сталось с сокровищами Тира и Карфагена, с богатством венецианских дворцов, когда дух отлетел от этих каменных масс?»
Наконец, между цивилизацией и культурой возможна и, в конечном счете, наступает дисфункциональная (нарушающая нормальное выполнение информационно-коммуникативных функций) связь. В терминах психоанализа она определяется как феномен «любви-ненависти». Его экзистенциальный источник – это «амбивалентность чувств в настоящем смысле, то есть совпадение любви и ненависти в основе значительных культурных образований» [370, с. 346].
Почему столь противоречивы взаимосвязи
