вечером Тэмуджину вдруг разом открылось то, что творилось между братьями.
Он только что поговорил с Боорчи, вернувшимся из аруладского куреня, где гостил у своего отца, и сидел у очага в одиночестве, обдумывая привезенные нукером племенные новости. В это время и пришел к нему Тэмугэ. Войдя, он робко покашлял у двери, зная, что нельзя мешать брату, когда тот обдумывает дела.
– Что тебе, младший брат? – спросила Бортэ, разминавшая на женской половине тарбаганью шкурку.
Тэмуджин только тут заметил вошедшего. Недовольно покосившись, спросил:
– Ну, что случилось?
– Хасар опять побил Бэлгутэя, – возмущенным голосом протянул Тэмугэ. – Нос ему до крови разбил.
Тэмуджин некоторое время молчал, с неохотой отрываясь от своих мыслей, вникая в услышанное.
– Опять? – удивленно переспросил он. – Он что – и раньше его бил?
– И в прошлом месяце бил и еще раньше… да он все время его задирает, спокойно пройти не дает.
Тэмуджин был неприятно удивлен тем, что под носом у него заваривается новая смута, а он не знает об этом. Он и прежде замечал, что братья не очень ладят между собой, но не подозревал, что дело зашло так далеко.
«А ведь это нешуточная зреет вражда, – подумал он, хмуро глядя перед собой. – Надо пресечь, пока не поздно…».
Он тут же приказал вызвать Хасара.
Тот пришел, видно, уже догадываясь, в чем дело, встал у двери, нахохлившись, будто готовясь к отпору.
– Садись, – Тэмуджин указал ему место перед собой.
Тот прошел, сел, непримиримо сдвинув брови, зло уставясь на закопченный камень очага.
– Ты почему обижаешь Бэлгутэя? – стараясь быть спокойным, спросил Тэмуджин. – Тебе что, силы девать некуда или дел больше нет?
Тот возмущенно расширил глаза, закрутил ими по юрте, будто искал что-то.
– А ты забыл, как он со своим Бэктэром шел против нас? – выпалил он. – Да если бы мы тогда не отправили старшего к предкам, этот и сейчас вместе с братцем строил бы нам козни…
– Подожди ты… пойми, – сдерживая вдруг возникшее желание накричать на него, стал убеждать Тэмуджин, – Бэктэр был одно, а этот брат совсем другое. Теперь он тебе не опасен, а потом может стать и верным другом.
– Не нуждаюсь я в его дружбе, – стоял тот на своем, – нукеров я себе потом и не таких найду.
– Ведь он после Бэктэра как сирота, – пытался еще увещевать его Тэмуджин, приводя последний довод. – Отцовская кровь в нем, для нас всех он – как память об отце.
– Х-ха!.. – зло усмехнулся Хасар, подняв лицо к дымоходу, – хороша же память об отце… тогда он был готов растоптать нас… Не дам я ему спокойной жизни, пока он сполна не получит за прошлое.
– И так же бить будешь? – вкрадчиво спросил Тэмуджин, уже видя, что бессмысленно убеждать брата.
– Буду
