линию сверху вниз, растопыривает пальцы и тут же изгибается, изобразив волну. Понятно: обрыв, кусты, река.
И нет девушки. Сгинула. Растворилась. Умеет прятаться, ничего не скажешь. Умница. Самое правильное дело – залечь в кустах и оглядеться. Учитель говорил: «Не стыдись быть осторожным, даже если это выглядит смешным. Пусть лучше над тобой смеются, чем плачут».
А вокруг и впрямь происходит что-то не то. Лунный свет сгустился, стал тягучим, как мед, тяжело пульсирует в такт ударам крови в висках.
Нет, конечно, примерещилось, да хранят их с Ульнитой Безымянные!
А вот это... это уже не мерещится!
Чуть дальше кусты расступаются, открыв огромную поляну, на которой не растет ни травинки. Голая земля в лунном свете. А возле обрыва, над бормотанием и ворчанием невидимой реки, – большой серый камень, плоский, как стол. Он кажется единым целым с берегом, словно вырос тут, как ядовитый гриб. Словно сама земля с отвращением выдавила его из себя.
Вокруг камня медленно, беззвучно скользят молчаливые фигуры в темных плащах с низко надвинутыми капюшонами. Они не останавливаются ни на миг, но в движениях нет суеты, они напоминают неспешный чопорный танец.
Легкое прикосновение к плечу. Ульнита! Замерла, не подает никакого знака. Еще бы! Не придумали они жеста, который обозначал бы «Совиное капище»...
Эта мысль тут же исчезает: одна из фигур, не нарушая общего ритма движения, направляется к кустам. Тут уж замереть, вжаться в землю и «дышать вполголоса».
Загадочное существо нависает почти над головой. На него страшно глянуть: вдруг встретишься глазами? Взгляд прикован к посеребренной лунным светом земле, на которой черным силуэтом обозначилась четкая тень. Искривленная, искаженная. Ведь не может же, в самом деле, быть такое, что из-под капюшона вместо лица виден гигантский изогнутый клюв!
Или... может?
Острое, мучительное любопытство оказывается сильнее ужаса. Взгляд отрывается от земли, скользит вверх по темному плащу.
Храни нас Безымянные! Прямо перед глазами из складок ткани высовывается огромная птичья лапа. Черная, пятипалая, с шишковатыми суставами, а когтищи-то!
Жуткое создание, не обнаружив ничего подозрительного, медленно возвращается к алтарю. Страх сменяется омерзением. Ну и тварь! А ведь учитель рассказывал – теперь вспомнилось так четко! – что жрецы Совиного Божества были прежде людьми, но их исковеркали чары Древней Совы. Вот уж не приведи боги! Хуже разве что смерть без погребального костра!
Быстрый взгляд на Ульниту: как она, держится? А эта железная силуранка приподнялась на локтях, во все глаза разглядывает серый жертвенник.
А ведь верно! Говорят же люди, что на камне, стоящем на грани двух миров, лежат магические амулеты, добытые Древней Совой в разных землях. Сила этих амулетов, орошаемых человеческой кровью, дает демону возможность длить и длить свое проклятое существование, тлеющее, как угли погребального костра.
Амулеты
