будто услышала мои мольбы и медленно моргнула, взмахнув чрезмерно длинными черными ресницами. Наверняка, накладными. Жуть-то какая.
– Д-да. Ест, – с запинкой ответила я, думая, как бы побыстрее отсюда убраться.
– Я могу сделать так, что Рома будет думать только о тебе. Для него не будет существовать других девушек. Ты хочешь этого? – вкрадчиво спросила колдунья.
– Да.
– Отлично, – Калерия Львовна откинулась на спинку кресла. – Приворот будет стоить десять тысяч рублей.
– Сколько? – вырвалось у меня, надежды рухнули. Это в два с половиной раза больше, чем у меня есть!
– Десять тысяч, и Рома будет твоим на три месяца, а если сможешь удержать его любовь, то и дольше. Можешь подумать, никто не заставляет принимать решение прямо сейчас. Но времени у тебя немного. Я уезжаю послезавтра. Если ты готова сделать приворот, приходи сюда завтра в шесть часов вечера. Принеси с собой фотографию Ромы и деньги. Если не придёшь в назначенное время – передумаешь, опоздаешь, я тебя больше не приму. И Рома никогда не будет твоим, – зловещим тоном закончила колдунья.
– Спасибо, я подумаю, – пробормотала я, пряча глаза.
– Тогда до завтра. В шесть часов, – деловито ответила колдунья.
– До свидания, – я неловко встала, едва не опрокинув стул, на котором сидела. Калерия Львовна кивнула на прощание с абсолютно непроницаемым лицом.
На улице я пересказала Маше весь разговор, сестра внимательно меня выслушала и нахмурилась.
– Вдруг это обман? – спросила она. – Десять тысяч немаленькие деньги.
– Какая разница, у меня их нет, – я пнула ногой камешек. Он отлетел и ударился о пустую пивную банку.
Калерия Львовна говорила так уверенно, что может помочь мне. Я представила, как мы с Ромой идём, держась за руки по проспекту. Он говорит, что любит меня, что прежние девушки были ошибкой. Проводив до дома, нежно целует и шепчет, что с нетерпением будет ждать следующей встречи.
Как это было бы замечательно…
– Ну а если бы деньги были? – вернула меня Маша с облаков на землю.
– Я бы приворожила его, – уверенно ответила я. – Ни капли не сомневаюсь, что мы были бы счастливы.
– Я могу дать тебе половину, – сказала Маша, – остальные пять как-нибудь найдём…
– Что? – обрадовалась я. – Ты можешь одолжить мне?
– Что значит одолжить? Я дам деньги просто так. Во имя любви, – нервно улыбнулась Маша.
– Спасибо! – я заключила сестру в крепкие объятья. – Я отдам. Обязательно отдам!
– Тише, а то задушишь, – Маша рассмеялась и осторожно высвободилась из моих объятий.
– У меня уже есть четыре тысячи, – с энтузиазмом сказала я, – плюс твои пять, итого девять…
– Наверно, Надька Лапина сможет мне одолжить, – задумчиво протянула Маша, – хотя нет… Она укатила на море… Тогда у Виктора, ах ты черт, мы же с ним поругались!
– Я попрошу у родителей.
– Так они тебе и дадут, –
