надо поговорить. – Властно сказал он Богдану, и тот повиновался с большой неохотой, насколько заметила Стася.
Двое мужчин скрылись в кабинете заведующего.
– Ну чего тебе? – лениво спросил Богдан, скрещивая руки на груди.
Начальник резко развернулся к нему.
– Не смей так со мной разговаривать, если хочешь занять мое место через несколько лет.
Богдан, хитро улыбнувшись, тут же сменил тон, но и тот зазвучал настолько неестественно, как будто все, что им только одолевало в этот момент – это страсть к глумлению.
– Я тебя внимательно слушаю, папочка.
Степан Кареев тяжело вздохнул. За что судьба его с женой наградила этим идиотом? Как он мог такой у них получиться? «Богом данный» – переводилось его имя наперекор всему здравому смыслу, скрывая под собой сущность сволочи. Потому что этого человека не ангел, а дьявол создал.
– Ты, верно, будешь песочить меня за плохую работоспособность? – издевательски спросил Богдан, зная, что это не так.
– Нет, работаешь ты блестяще.
– И тебя это, видимо, чудовищно раздражает. Не знаешь, как бы еще можно меня унизить. Ни избавиться от меня ты не можешь, ни исправить. Досада, не иначе!
– Заткнись!
– Ох ты, брат! Начинается старая песня.
– Вот именно, потаскун! – Степан схватил его за шиворот медицинской формы. – Поговорить я хотел о нашем пациенте. Тот, который Матвей Безруков.
– Теперь уже надолго Безногов.
– Как тебе не стыдно? Циник. Речь идет о его жене.
– Они не расписаны.
– Плевать. Эта девушка занята! Почему тебя только на таких и тянет? Я видел, как ты смотришь на нее уж два месяца! Что ты опять замышляешь? Тебе нравится этот соревновательный процесс? Получаешь удовольствие, разрушая пары? А потом опять будешь резать вены, когда ничего не получится! А не получится стопроцентно, потому что насильно любить не заставишь.
– Папа. – Богдан резко убрал его руку. – Не собираюсь я ухаживать за ней. Мы просто друзья. И давай не будем портить друг другу праздник. Через час Новый год! Давай начнем его как идеальная парочка: папа плюс сыночек! Хоть раз в жизни, плиз! А потом я дам клятву Гиппократа, что не трону Стасю. – Парень замысловато помолчал. – Она… сама придет ко мне.
Степан сделал отмашку и направился к двери.
– А ну тебя, делай что хочешь. Я больше не вытащу тебя из дерьма. Пошли в ординаторскую, ребята там накрывают столик.
– Не надо больше со мной разговаривать так хамски, а тем более распускать руки. – Добавил в диалог Богдан, заставив отца задержаться. – Мне уже не десять лет, а тридцать два. Я тебе могу сдачи дать. И попробуй, поднимись после этого – я бью всего один раз.
– Я знаю. Тебе тридцать два. – Развернувшись, подчеркнул Степан. – В твоем возрасте мужики имеют относительно взрослых детей, а ты собрался папе морду бить.
– Ну
