балкон. Там-то птицы и слепили себе гнездо. Поэтому если кто вздумает перелезть через балкон, то неизбежно окажется всего в нескольких сантиметрах от гнезда.
– И грабитель, вы полагаете, перелез через балкон? – уточнил адвокат.
– Именно так. Мы нашли лестницу, приставленную к той стене дома. Когда злоумышленник перелезал через балкон, то потревожил ласточек, а они в таком состоянии особенно крикливы.
– И вы это слышали? – переспросил Мейсон.
– Либо слышал, либо думал, что слышал. Во всяком случае, моя жена не помнит этого, хотя спит очень чутко. Тем не менее вряд ли я ошибаюсь.
– Затем вы снова уснули?
– Очевидно, да. Помню, что слышал протестующие крики ласточек, и, хотя сон был нарушен, полного пробуждения все же не наступило. Я снова куда-то погрузился, и меня вырвали из глубокого сна лишь вопли жены.
– Она увидела грабителя? – нетерпеливо спросил адвокат.
– Ее разбудил шум в комнате. Она увидела, что кто-то стоит у платяного шкафа. Сначала подумала, что это я, и заговорила со мной. Но тут Марсия повернула голову и увидела меня рядом…
– Света было достаточно?
– Да, луна светила довольно ярко.
– Что было дальше?
– Грабитель уловил шум движения… – продолжал рассказ посетитель. – Наверное, скрипнула пружина кровати. Он метнулся к балкону. Жена громко закричала. Я окончательно проснулся, но не сразу понял, что, собственно, происходит. К тому времени он уже скрылся.
– Значит, вы считаете, ласточки кричали потому, что кто-то их растревожил?
– Совершенно верно. Перелезая через балкон, он, очевидно, задел гнездо.
– Когда ваша жена отменила страховку? – спросил Мейсон.
– В понедельник утром.
Адвокат задумчиво покрутил в пальцах свой любимый карандаш. Затем неожиданно спросил:
– Что произошло в понедельник утром?
– Мы все четверо завтракали вместе, – припомнил майор Уиннет.
– Кто был четвертым?
– Хелен Кастер, сиделка моей матери.
– Ваша мать больна?
– У нее слабое сердце, и врачи порекомендовали ей иметь в доме сиделку, – пояснил майор.
– Давно она у вас?
– Три года. Мы считаем ее почти членом нашей семьи.
– Вы позавтракали, и что дальше? – продолжал допытываться адвокат.
– Я писал письма. Мама… Точно не знаю, куда она пошла. Марсия каталась верхом.
– Где? – перебил майора Мейсон.
– Понятия не имею. По одной из наших дорожек.
– По-моему, в воскресенье вечером шел дождь, так? – прищурился Мейсон.
Майор Уиннет с удивлением поднял на него глаза:
– Какое отношение это имеет к делу? Почему это так важно, зачем…
– Забудьте об этом, – перебил его Мейсон. – Что было дальше?
– Ничего. Жена вернулась
