(дороге) они встретились с охочими людьми севского подьячего Григория Ферапонтова, тем самым отряд пополнился еще на 500 человек. На совете Ферапонтов был избран «головой», после чего карачевцы и севчане двинулись в сторону Трубчевска, и на помощь им выступил севский стрелецкий полк со стрельцами и казаками, которые везли с собой 2 пищали полковые, 5 пудов зелья, 3 пуда свинца т 50 ядер. Трубчевск был осажден «и севчане с карачевцами городским сидельцам многую тесноту учинили и воду отняли», ибо московским начальным людям стоило больших трудов удержать комарицких и карачевских охочих людей от грабежа.»
Да уж ясное дело, раз воевали «обычно без жалования, только «за добычу», то как же было не грабить? И не удивительно, что «стоило больших трудов удержать» служилых от этого.
«Но неожиданно в только что перешедший в руки московских служилых Трубчевск просочился слух о том, что даже урядник Трубчевска Богдан Красковский был ограблен братьями Бакшеевыми с комарицкими и карачевскими охочими людьми, – отобрали, мол, у него рыжего аргамака и «всякую збрую», Семену Веревкину «с братиею» досталась телега со всяким скарбом и рухлядью, и даже в плен взяли пахолков42 Красковского, после чего с награбленным добром упомянутые «молодчики» бежали.
Оправдываясь, Григорий Бакшеев и Семен Веревкин сказали на допрашивании, что Красковского не трогали вовсе, что ложный извет43 на них был составлен от Андрея Зиновьева, брянского головы, также участвовавшего в осаде города и что тот написал извет по зависти, – сам, мол, желал прихватить в Трубчевске меда, соли и рыбы, – а Красковского же на посаде пограбили комарицкие мужики, Григорий же Бакшеев с Семеном Веревкиным, прибежавшие на шум, остановили комарицких мужиков и вернули награбленное Богдану Красковскому. После этого у Григория Бакшеева с бывшим трубчевским урядником произошла справедливая «мена» – за рыжего мерина он дал трех лошадей и две шубы. Правда, на этом совместные боевые действия севчан и карачевцов на Северщине не закончились – позже этот отряд был переброшен под черкасский город Борзну «промышлять сколько милосердый Бог помощи подаст».
Разборки при грабежах ратных людей семнадцатого века почему-то вызывают улыбку. Но почему? Может, потому, что моё, отстранённое, восприятие тех событий, кажется весьма невинным (раз поощрялось государством!) и поэтому не столь жестоким в сравнении с современной историей, – годами последней войны, когда… А, впрочем, не буду о безмерной жестокости прошлого века… да и двадцать первого – тоже, лучше опять – туда, в семнадцатый, мне ТАМ интересней.
«А в декабре 1633 года Трубчевск, в штурме которого также участвовал охочий люд из карачевских ратников головы Семена Веревкина, был взят и головою города стал Григорий Бакшеев. Разгул ратных людей, охочих до наживы, приобрел угрожающие масштабы: брянскому голове Андрею Зиновьеву поступали жалобы от литовских людей Трубчевска
Пахолки – челядь, батраки, рабы и пленники.
Извет – донос.
