«сжато», переведено в конечную форму.
Заметим, что из невозможности «удвоения» «Я» вытекает правило, согласно которому каждому «Я» соответствует только одна, сопряженная с ним сфера актуальных переживаний и, следовательно, несмотря на свою «идеальность», каждое «Я» должно быть строго привязано к определенной, относительно локальной области «объективного» пространства-времени. Действительно, если бы мое «Я» одновременно присутствовало в двух телах, разнесенных в пространстве, то между этими телами должна была бы осуществляться (в силу единства сознания), мгновенная «телепатическая» связь (я должен был бы мгновенно чувствовать, что происходит в любом из двух моих тел). Но такая мгновенная связь между материальными объектами запрещена теорией относительности. Даже внутри одного мозга мое «Я» не может полностью «расщепиться» и одновременно осуществлять два полностью осознанных психических процесса, распределение внимания возможно лишь за счет его переключения с одного вида деятельности на другое, а также за счет частичной автоматизации того и другого действия.
Имманентная теория «Я» позволяет также решить проблему тождества «Я» во времени и рассмотреть связь между «Я» и личностью. Однако чтобы прийти к решению этой проблемы, необходимо предварительно рассмотреть временное «измерение» субъективного в целом.
2.2. Временная нелокальность субъективного. «Я» и личность
Целостное бытие субъективных феноменов обладает определенной временной глубиной. Так, совокупность актуально переживаемого (чувственная «субъективная действительность») существует, очевидно, не как бесконечно тонкий временной «срез» бытия, а как целостное образование, локализованное внутри достаточно протяженной временной области, внутри которой сосуществуют в едином акте переживания последовательные (с точки зрения «объективного» порядка поступления в сферу субъективного) по времени ощущения, образы и представления. Эта временная область составляет «видимое присутствие» или «протяженное настоящее».
Временная протяженность чувственного настоящего позволяет нам видеть окружающий нас мир в динамике, непосредственно воспринимать движение, вообще любое изменение во времени как нечто непосредственно данное, переживаемое. Действительно, чтобы воспринять движение именно как движение, необходимо в едином акте переживания схватить прошлое, настоящее и будущее движущегося объекта, что, очевидно, возможно только в том случае, если наше субъективное «сейчас» есть нечто протяженное, «размазанное» относительно шкалы «объективного» времени.
Наиболее впечатляющим свидетельством наличия временной глубины наших чувственных переживаний являются многочисленные «временные аномалии» нашего восприятия, описанные в психологической литературе [272]. Наиболее известный пример т�
