как положено: доброго утра, исполнительный служащий собрался уже уходить как…
– Это что такое? – услышал недовольно строгий тон баронессы, разбуженной его стуканьем об открытую дверь. – Разве сейчас пять, или у вас в пять только начинает светать?
Испуганный неожиданно-неприятным оборотом, к коему его привела его исполнительность, консьерж взглянул в окно и действительно согласился что сейчас не пять.
– Но, мадам, вы просили разбудить тотчас, как приедет синий фиакр, а он уже подъехал, извольте в этом убедиться.
Баронесса поняла почему так получилось, но не рассердилась на кучера, из-за которого не доспала и благодаря которому у нее прибавилось столько времени. Можно было еще сладко вздремнуть, но спать расхотелось совсем. Часы показывали четыре, с несколькими минутами.
– Еще раз простите. – извинился все еще не ушедший консьерж.
– Не стоит, не стоит, прикажи чтобы приготовили завтрак и разбуди слуг.
– А кучеру что сказать?
– Скажи что его часы спешат на час, если они конечно у него есть.
Вынужденно улыбнувшись, консьерж удалился по делам, конечно же и не думая ничего говорить кучеру.
Оставшись одна она подумала: нужно еще хоть немного вздремнуть, но сонливое состояние как рукой сняло. Захотелось выйти в сад на утреннюю свежесть. Никогда ранее она так рано не вставала в своем замке, потому что ложилась там поздно и вставала так же поздно, так что раннее утро никогда не представало перед ней в таком благоухающем пробуждении, каким баронесса видела его в саду, полном запахов разносящей их холодком свежести и росы, начинавшей уже искриться.
Сорвав яблоко продолжила гулять по тропинке в таком месте, где казалось бы никаких мыслей не могло возникнуть – одно чувство отдохновения, но у баронессы было слишком много забот на предстоящий день, чтобы о них не думать: по приезду квартиру найти поближе к их нотариусу, если её не будет в наличии у родственницы, подумалось что плата очень вздорожала… визиты к нотариусу, и в суд, и вообще много разного прочего, что ей поручил супруг.
Помимо забот она думала о Париже, который уже совсем забыла.
Де Морне проснулся внезапно – после резкого всхрапа. Протерев глаза посмотрел на часы: «почти шесть??!» Вскочил с кровати, чуть не с воем побежал к прилегшему Гийоме, пнув того куда не следует.
– Ты что тварь, убью! – пнул еще раз и побежал таким же образом будить остальных, уже начавших просыпаться после его скулежных криков.
– Вставайте, пьяные свиньи, нализались вчера!…
Через минуту все уже были на ногах, поспешно одевались, хватали приготовленное с вечера оружие. Манде успокаивал де Морне; нервно всех подгонявшего.
– Не стоит так волноваться, вы что баб не знаете? Можно даже поесть…
– Какое
