– и все!
У Софии заколотилось сердце. В памяти тотчас всплыли все их недолгие разговоры. Они обсуждали нигилизмийские миссии, Колумба, излишество чувств. Что еще?.. Угрызение прокомментировала ее метод работы. Сказала, что читать подряд все тома – занятие не самое продуктивное.
«Ага!.. – сообразила девочка. – Она выдала мне все тома, но посоветовала не вникать в каждый по очереди. Даже вроде подложила какой-то на второй день».
София отодвинула стул и стала водить пальцем по корешкам, силясь припомнить. Семнадцатый? Нет, его она уже просмотрела… Двадцать седьмой! Точно – двадцать седьмой!
Раскрывая книгу, она вскинула глаза и увидела Угрызение за верстаком. Архивистка чинила книги, снятые с полки. Изогнутая игла, оснащенная толстой нитью, искусно протыкала сложенные листы бумаги. Протыкала, натягивала, снова протыкала и снова натягивала… Архивистка листала заново переплетенные книги, убеждаясь, насколько ровно и плотно они прошиты. Готовые книжные блоки она складывала стопкой.
София немного понаблюдала за ней, потом вновь уткнулась в двадцать седьмой том. Только вместо того, чтобы читать, поставила книгу стоймя. Пролистнула большим пальцем… Книга сама собой раскрылась примерно посередине. Там, оказывается, таилась закладка – тончайшая бархатная ленточка, проложенная по самому сгибу. София с бьющимся сердцем ухватила ее. Именно так ее мама когда-то помечала страницы!.. София и дома у себя находила подобные закладки…
Как раз когда пальцы сомкнулись на лиловой бархатной змейке, внимание девочки привлекла текстовая строчка. Вереница букв так и бросилась ей в глаза, несколько секунд София не верила, что в самом деле это читает. Она зажмурилась, протерла глаза… Но нет, ей не померещилось. Строчка никуда не исчезла, красовалась все там же, на первый взгляд точно такая же, как все прочие сверху, снизу и рядом.
На несколько мгновений София разучилась дышать. Закругленные очертания букв плавали перед глазами. Она резко отодвинула стул, едва не опрокинув его.
Ли прокашлялся, неодобрительно хмурясь с другого конца помещения. Угрызение отложила очередной книжный блок и посмотрела на Софию ничего не выражающим взглядом.
– Угрызение, можно вас спросить кое о чем? – сказала София. Голос дрогнул на последних словах.
Молодая женщина подошла к ней:
– Чем могу помочь?
– Не взглянете, что я нашла?
Нигилизмийка кивнула. София показала ей страницу.
– «Дневник Вильгельмины Тимс. Гранадское хранилище», – вслух прочла Угрызение. И добавила, понизив голос: – Это добрые вести.
У Софии голова шла кругом. Значит, мама вела дневник! Должно быть, с самого отплытия из Бостона! И теперь он сберегался в каком-то месте под названием «Гранадское хранилище». София показала архивистке свернутую ленточку:
– Это было тут, между листами… а потом я увидела… мамино имя!
На лице Угрызения не
