– слабак, мягкотелый интеллигент и чистоплюй. Потому и отпускаю. В тебя – верю…
Балтус не договорил.
– Товарищ майор, – заглядывая в кабинет, доложил Гатаулин. – Каляев доставлен. Ждет.
– Пусть войдет. А ты послушай, – бросил он Колычеву.
Вошедший в комнату солдат, серый, невзрачный, предельного для строя возраста, переступив порог, мешковато ссутулился, оглядывая присутствующих, и лишь потом догадался доложить о своем прибытии. И все на нем, от несвежей гимнастерки до замызганных обмоток, было вислым, жухлым, неряшливым, подчеркивающим покорную обреченность. Приветствуя майора, приложился к виску растопыренной пятерней, ног не сдвинул.
«Недавно в армии. Вахлак!» – с неприязнью отметил про себя Павел и потерял к солдату дальнейший интерес. Балтус же, как всегда, пристально вгляделся в лицо солдата, сверяясь, заглянул в папку личного дела.
– Гражданин Каляев Иван Степанович… Зачем я вас вызвал – знаете?
– Не знаю, – вяло, без интереса отозвался штрафник и опустил голову.
– Вы когда прибыли в батальон?
– С последним этапом, гражданин начальник.
– Из какой тюрьмы и по какой статье осуждены?
– А я, гражданин начальник, не судимый вовсе.
– А за что попал в тюрьму?
– Я с 29-го года жил на поселении, на Северах, а потом вызвали в Дудинку и там заарестовали и отправили в Красноярск. Это два месяца и десять дней назад было. А оттуда сюда. А суда никакого и не было. А что, меня, может, заочно судили? – Каляев втянул голову в плечи, встревоженно уставился на комбата.
– Нет, вас не судили, – успокоил его Балтус. – Меня интересует ваша профессия, гражданин Каляев. Чем занимались в Сибири?
– Так я, гражданин начальник, кем только не был. И зверя промышлял, и рыбу ловил, и бондарем работал…
– Я вас не об этом спрашиваю, – перебил его комбат. – Здесь сказано, – ткнул он пальцем в папку личного дела, – что вы – священнослужитель. Это правда?
Каляев заволновался:
– Гражданин начальник, так это когда ж было? И не поп я совсем. Семинарию не окончил. Да и на спецпоселении тринадцать лет живу. Всего два года по глупости и было-то. Какой из меня батюшка?
Балтус, поднимаясь над столом, резким жестом руки пресек излияния незадачливого священнослужителя:
– Все ясно, гражданин Каляев. Будете отправлены в тыл. Гатаулин! Сопроводи бойца Каляева в штаб. Там знают, что делать, – и, возвращаясь к разговору с Колычевым, пояснил, недоумевая: – Приказ Верховного – всех священнослужителей из действующей армии направить в тыл. Церкви, что ли, хотят открывать?..
Для Колычева это известие стало не меньшим откровением.
– Зайдешь к начштаба, получишь на руки приказ. Я его уже
