А иногда нужно играть, превозмогая эту боль… Это жестокие разочарования, боль незабитых голов, совершенных ошибок и проигранных турниров. Это недовольство тренера, партнеров по команде и болельщиков, если ты ошибся… Потому что здесь, в Италии, ты можешь сделать много полезного на поле в течение матча, можешь забить красивый гол в сложной ситуации, но если потом ты ошибешься, всю неделю до следующего тура все будут говорить только об этой твоей ошибке… Это колоссальная ответственность решающего пенальти… Это игра под свист трибун противника… Это лишь кажется, что мы только и делаем, что стоим на самой вершине и наслаждаемся захватывающим видом. Однако туда не с неба спускаются на парашюте, а поднимаются с подножья, напрягая все силы, жертвуя собой и своим здоровьем, падая, ломаясь и поднимаясь вновь и вновь… Но с другой стороны, это сумасшедшая радость от забитого гола, зашкаливающие эмоции, когда поднимаешь над головой выигранный трофей, безмерное счастье под овации стадиона. Это любовь болельщиков, уважение соперников и восхищение партнеров по команде. Это испытание своих возможностей, постоянное повышение планки и высокие результаты. Это покорение высочайших вершин… И вид с этих вершин действительно потрясающий.
– А как насчет ограничений в жизни? Диета, отсутствие свободного времени, невозможность просто прогуляться по городу?
– Я привык к этому. Иногда, конечно, неимоверно хочется съесть что-нибудь запретное, – усмехнулся Франческо, – но вспоминаешь поднятый кубок над головой, и желание сразу отпадает. Отсутствие свободного времени я начал ощущать только в последние годы. Раньше мне нравился этот бешеный ритм, в последние же годы я стал замечать, что дети невероятно быстро растут, и я почти не успеваю это увидеть. Да и ужинов с друзьями, как сегодняшний, хотелось бы побольше. Но век футболиста слишком короткий, чтобы по-настоящему жалеть о нехватке времени. После того, как бутсы повиснут на гвозде, его будет предостаточно.
При этих словах мрачная тень пробежала в глазах Франческо. Он замолчал на несколько мгновений, но потом встрепенулся и продолжил:
– Что касается невозможности спокойно прогуляться по городу, иногда это, безусловно, очень неудобно, но с другой стороны, приятно, что тебя узнают и любят…
Беатриче подала десерт. Тут она превзошла сама себя, подав «Бокал Турина»: кусок бисквита, пропитанный ромом и помещенный на дно большого хрустального бокала с игристым вином. Сверху он был промазан слоем крема, посыпан засахаренными измельченными каштанами и, наконец, полит взбитыми сливками, а верхушку украшала ягодка вишни.
– У меня складывается ощущение, – сказал Ричард, когда Беатриче поставила перед ним «Бокал Турина», – что сегодня я побывал в лучшем ресторане Турина.
Все дружно засмеялись, а Беатриче горделиво, но без тени зазнайства, кивнула в знак благодарности. Итальянцам всегда приятна похвала.
