вижу понимание, желание как-то… поддержать…? И это очень непривычное ощущение для меня. Хочу ещё раз почувствовать… Убедиться, что это не плод моего больного воображения.
– Детектив Мёрдок, вы… – я останавливаюсь, с трудом подбирая слова, – вы… может быть, теперь вы расскажете немного о себе?
М. Мёрдок
Проводив взглядом картонный прямоугольник, на котором написан мой адрес, смотрю на полупустую бутылку виски, и уголки моих губ непроизвольно ползут вверх.
– Полагаю, нет нужды рассказывать о моей профессиональной деятельности, – отвечаю я, наливая в стаканы новую порцию виски. – Вы о ней прекрасно осведомлены, раз прибыли сюда аж из самого будущего.
В моих словах сквозит неприкрытая ирония, и я поспешно стараюсь исправиться.
– Что же вы хотите знать… Мэтью, – понижая голос, обращаюсь к собеседнику по имени, – откровенность за откровенность?
Мэтт Блэк
От этого «Мэтью» внутри всё переворачивается. До сих пор никто не произносил моё имя так… И это окончательно убеждает в том, что оракул в очередной раз оказался прав.
– Да, детектив Мёрдок, был бы рад услышать ваш откровенный рассказ о себе. И… может быть, я бы мог к вам тоже обращаться по имени?
От выпитого виски бросает в жар, и я снимаю пиджак, небрежно бросив его рядом на спинку, медленно расстёгиваю несколько верхних пуговиц на рубашке.
М. Мёрдок
Подношу стакан к губам, но на мгновение замираю, зачарованно наблюдая за его пальцами.
– Вы можете называть меня Эм, – говорю наконец и делаю глоток. Виски обжигает губы. – По первой букве моего имени, вернее имени, которое когда-то было моим. Люди часто спрашивают, как так получилось, что я занимаюсь таким откровенно неподобающим для меня делом. Обычно я рассказываю короткую историю, но вам, Мэтью, расскажу длинную, – замолкаю, чтобы собраться с мыслями, но слова вдруг сами начинают слетать с языка. – Когда-то давно у меня была мечта – стать лётчиком, обрести крылья и улететь куда-нибудь далеко-далеко, может быть даже на другой конец света… Но мой отец… Он никогда не считал это занятие достойным, и его вполне можно понять. Он отправил меня в закрытый пансионат, а потом и в католический колледж, чтобы выбить всю эту дурь из моей головы и воспитать меня в лучших традициях католицизма. Если бы он только знал, что творилось за стенами колледжа, когда надзирателей не было рядом. Алкоголь, наркотики… – я поднимаю взгляд от стакана, который всё это время продолжаю крутить в руках и смотрю прямо на Мэтью, – секс… Мы познакомились на танцах, и он не обещал любви до гроба и прочей чуши, которую говорят обычно наивным деткам, но было понятно сразу, что наши отношения не имеют будущего. Чтобы избежать скандала и не порочить чести семьи, мне пришлось уйти из дома.
Обвожу взглядом сумрачный зал, который успел стать родным за эти годы, и делаю очередной глоток. Голова наполняется туманом. Господи, сколько мы выпили сегодня? Я даже не знаю,
