да, падре. Я дон Франциск, не коронованный пока еще рей Наваррский.
– И вам негде остановиться, ваше величество? Так?
– Вы проницательны, падре. Не ожидали мы, что в городе будет так тесно от приезжих людей.
Патер только возвел очи горе.
– Что поделать, ваше величество, сегодня тот редкий день, когда съехались все три Генеральные хунты нашей земли. Такое не часто тут бывает. В будни Герника – городок скучный.
– Вы баск? – спросил я священника, перейдя на эускара.
– Нет, ваше величество, я родом из Руссильона, – ответил священник, так же свободно перейдя на васконское наречие. – Меня зовут отец Жозеф. Но тут я уже почти десять лет служу викарием и считаю эту землю своей, как и свою паству – своим народом. Вы можете остановиться у меня. Скромно, но зато под крышей. В городе сейчас даже для вас не найдется места, раз вы приехали на такой праздник без уведомления.
– Вряд ли, падре… – усомнился я. – Вряд ли у вас найдется место для полусотни людей и еще большего количества лошадей и мулов.
– У вас есть шатры, ваше величество? – поинтересовался святой отец.
– Конечно. Как не быть.
– Ваши люди не побоятся ночевать рядом с кладбищем? – задал францисканец новый вопрос, интересный такой…
– А что, у вас покойники тут ночами гуляют по освященной земле? – удивился я несказанно, припомнив гоголевские байки про панночку и Вия.
– Что вы, ваше величество, – запротестовал служитель культа, – просто у людей есть разные суеверия, которые никак не выбиваются из их голов светом истинной веры. Одно из них – боязнь кладбищ по ночам.
– Я это знаю, падре. И не только этот страх составляет распространенные суеверия. Любую красивую женщину остальные женщины считают ведьмой только потому, что в ее присутствии мужчины на них не смотрят, – усмехнулся я.
Падре покачал головой. Не то в согласии со мной, не то в раздумье над моими словами. С ходу не понять.
– Тогда я бы попросил вас, ваше величество, следовать за мной, – пригласил меня святой отец. – Ваших людей приведет служка. Не беспокойтесь.
– Пусть тогда ваш служка найдет сьера Вото. Он наш походный маршал, – предупредил я францисканца. – Он где-то тут недалеко от входа расположился.
Отец Жозеф с легким поклоном поставил передо мной на стол кубок с парящим горячим фиолетовым вином. Нос тут же уловил запах пряностей – гвоздики и корицы. Балуют меня. Вино неразбавленное, хотя для глинтвейнов хорошее вино лучше разбавить водой, чтобы умерить плотность напитка, а потом уже греть. А такое, как подали, можно пить только очень мелкими глотками. Проверено в прошлой жизни, когда я как-то сдуру сделал глинтвейн не из дешевого кислого «Саперави», а аж из «Негру де Пуркар».
– Воздай вам Боже, падре, за вашу доброту, – поблагодарил я священника, забирая цилиндрический оловянный кубок, почти стакан.
– Рад служить вашему величеству, – ответил мне священник, поклонился
