начальник стал нервным и неуверенным. Конечно, такое случалось уже не раз. Лыков много повидал директоров Департамента полиции, Зволянский не первый и не последний. Но, поднимаясь в Табели о рангах, все труднее оставаться в стороне. Бывший нижегородец засиделся в надворных советниках. Документы на его производство в следующий чин были уже заготовлены. И тут неприятное поручение – вскрыть аферу, которую устроил зять всемогущего Витте. Самому бы уцелеть после такого дознания…
Подумав как следует, Лыков телефонировал в Военное министерство. Он решил перед отъездом повидаться с бароном Таубе. Пусть расскажет другу, кто такой Драгомиров. «Хозяин» Киева может стать союзником или противником в опасном деле. Лучше бы союзником…
Виктор Рейнгольдович принял старого товарища после девяти. Он занимал теперь должность, в которой раньше состоял покойный Енгалычев – директор канцелярии ВУК[1]. Должность была генеральская, но Таубе по-прежнему держали в полковниках. Дали казенную квартиру, и на том спасибо. И «на гуся»[2] выписывают, как генерал-майору… В их последнюю встречу на Пасху барон был не весел. Жаловался на Куропаткина, что загонял всех в министерстве пустяковыми поручениями. Полгода отсутствует на месте, ездит по стране ради двойных прогонов. Берется за все сам, а потом бросает и не может отличить главного от второстепенного. Ну эдак-то по всей империи… Таубе жаловался устало и механически и намекал, что уйдет в строй. Знакомая песня. Если бы нашему брату да волю выбирать начальство…
– Что расскажешь? – спросил полковник, пожимая товарищу руку.
Тот сразу взял быка за рога:
– Меня посылают в Киев. С неприятным поручением. Даже, возможно, опасным.
– И что?
– Скажи, в какой мере я могу рассчитывать на помощь Драгомирова? В случае, ежели не дай Бог…
– А что за поручение?
– Некто Меринг, председатель правления домостроительного общества, якобы заигрался. Растащил деньги из банка, отдать не может, а лезет во все новые аферы…
– Обычная история, – прервал гостя Таубе. – Таких мильён, что же тут опасного?
– Этот Меринг женат на дочери Витте. Приемной, но тем не менее…
Барон присвистнул.
– Витте? Убийца русской армии? Тут Михаил Иванович ему спуску не даст, за все отыграется.
– Погоди, Виктор. Давай сначала про Драгомирова, а потом про убийство армии.
– Давай. Итак, генерал-адъютант, генерал от инфантерии Михаил Иванович Драгомиров. В этом году ему исполнится семьдесят лет. Человек очень больной и оттого капризный.
– Он действительно с зайчиком в голове? – уточнил Лыков.
– Со странностями, это верно. Однако у талантливых людей такое бывает часто, а Драгомиров талантливый.
– Говорят, он постоянно выпимши.
– Нет, – возмутился Таубе. – Эти сплетни о нем распускает генерал Новицкий,
