несложно.
– Чушь! Там нет никакой склянки, я сам ее выбросил…
– Значит, выбросили… очень интересно. Тем не менее она там есть, да еще и положена на самом виду. Для строгих английских судей этого достаточно, чтобы повесить вас в назидание всем любителям убивать девушек…
Сэмюэлю Траубу пришлось еще долго практиковаться в прокурорской риторике, прежде чем дворецкий проникся видением намыленной петли и принялся не отрицать все подряд, а оправдываться и взывать к тени Дамы Роз, которая велела ему делать все это, обещая титул и богатое наследство.
– Привидения в Соединенном Королевстве неподсудны коллегии присяжных, к тому же уголовно наказуемые деяния совершали вы, а не Дама Роз. Лично я с большим удовольствием посмотрел бы, какую кадриль вы спляшете под перекладиной, но, к сожалению, вы потащите за собой невинных людей. Поэтому мне придется покрыть ваше преступление, но только потому, что Джоана Бекер осталась жива. Доктор Листер только что сообщил, что ее жизни ничто не угрожает. Но, чтобы вы не вздумали повторить вашу аферу, извольте подписать эту бумагу. Здесь вы сознаетесь во всем совершенном. На этих условиях вы остаетесь дворецким в Баскет-Холле, а ваша супруга будет служить экономкой.
Никто не входил в курительную и не сообщал Сэмюэлю Траубу о состоянии здоровья горничной, но именно эта несуразность окончательно сокрушила Джона Бакта. Он подписал все, что от него требовали, и удалился, униженно кланяясь.
– Пока все идет как должно, – заметил Трауб. – Томми, сбегай, узнай, Джоана действительно пришла в чувство?
– Я это и так чую. Девушка отошла от смертной черты, умница доктор ни о чем ее не расспрашивает. Миссис Бакт варит бульон, а пока больной дали немного сыворотки. Наружно доктор применяет влажные салфетки. Последнее, как мне кажется, излишне, все-таки на розах было достаточно росы.
– Вот чего я не понимаю, если у тебя такое обоняние, почему ты сразу не учуял, где томится Джоана Бекер?
– Ах, масса Сэм! – воскликнул Томми. – Обоняние здесь ни при чем. Просто, пока вы занимались с дворецким, я сбегал к доктору и все узнал. И никто ни здесь, ни там не обратил на меня внимания.
– Ну ты жук! В таком случае сбегай и приведи сюда миссис Баскет.
– Может быть, будет лучше, если сходит Кузьмич? Леди Баскет очень не нравится цвет моей кожи.
– Пусть привыкает. XX век на носу, а она расовую сегрегацию практикует. Давай ее сюда, займемся воспитанием.
Миссис Баскет вошла в курительную, куда дамы обычно не заходят, и остановилась у порога. Видно было, каких усилий стоит ей сохранять спокойствие.
Сэмюэль Трауб молча ждал.
– Сэр, – ломко произнесла миссис Баскет. – Я должна просить у вас прощения. Вы предупредили страшное преступление, которое едва не произошло в моем доме. Но кто мог подумать, что люди, рядом с которыми я живу столько лет, окажутся способны на столь бесчеловечные поступки. Надеюсь, закон жестоко покарает преступников.
