не могу научить. Могу направить.
– Ой, да это все равно…
Последнее она сказала уже про себя, отмахиваясь от туманных изречений.
– Ну так что там у нас? География? – бодренько, но с фальшивыми нотами сказала она.
Падиф медленно повернулся к ней лицом и с секунду внимательно следил за ее глазами.
– Не совсем. Мы не станем разбирать каждую часть познания отдельно. Пусть наши уроки будут похожи на жизнь всего мира – мы начнем с самого начала, тогда, когда еще вокруг царила Зима… – и глаза Падифа, потеряв задумчивость, вспыхнули интересом.
***
– Нет, квален, все было не сразу. Жизнь, какой ты ее знаешь сейчас, зародилась постепенно, благодаря трудам первого человека, кто смог преодолеть пустоту и мрак зимы. Просто взять и появиться естественным путем, как ты говоришь, ничего не могло, ибо вокруг царила одна лишь гиблая пустыня. Первопроходец сумел создать жизнь из смерти… Я уже говорил тебе об этом… – Падиф свел брови на переносице и напряженным взглядом уперся в стол.
– Да, я помню. Но как первопроходец смог взаимодействовать с основаниями, и откуда он оказался среди той гиблой пустыни, если там ничего не было? – не унималась Энди.
– Этот вопрос волнует не только тебя, но и всех нас, таленов. Не существует разгадки этой тайны, и когда-то именно этот пробел в истории послужил дополнительным поводом для сомнений таленов прошлого, которые и привели к разобщению людей… – Падиф прервался и наполовину грустным, наполовину гневным взглядом посмотрел прямо перед собою, – Пожалуй, лучше будет, если ты сама прочтешь вот это, чтобы понять, какие сведения мы имеем по этому вопросу, – и он потянулся к краю стола, где лежала увесистая стопка деревянных дощечек.
– О, нет, нет, ведь я не пойму ничего на вашем шепелявом языке! – тут же попыталась отмахнуться Энди, с некоторым отчаянием смотря на колоду пластинок.
– Не тревожься, – тихо сказал Падиф и снял со стопки несколько дощечек, – Записи сделаны на твоем языке.
– Что? Но… Как это возможно?
– Это возможно, потому что твой язык использовался на самой заре мира, когда по земле еще ходил Первопроходец, – и юноша, загадочно улыбнувшись, протянул ей деревянную повесть лет.
– Серьезно? – риторически спросила Энди, но не притронулась к своеобразной книге, – Но… Тебе не кажется это странным? Я попала в этот мир сама не знаю как, и оказывается, что первый человек в этом месте говорил на моем наречии? Или это просто совпадение? – нервно усмехнулась она.
– Я говорил тебе, что все взаимосвязано. И совпадения… Это оправдание слабых духом и разумом. Такого явления просто не существует.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Ты знаешь, – довольно резко ответил Падиф.
Энди облизнула губы и, опустив веки, приняла из рук юноши деревянные листки.
«Ужас, беспроглядный мрак и опустошение – это окружало меня, и не было вокруг ничего, кроме смерти. Воздух, плотный,
