повязка слетела с глаз, и ее толкнули в какое-то темное помещение. По инерции она пробежала пару метров и уперлась ладонями в противоположную стену.
Она повернулась и оперлась плечами о каменную стену. Это была новая камера. Со стоном она села на нары, устланные соломой и шкурами, и оглядела себя. Она была прямо-таки усыпана синяками. Она не могла понять, откуда у нее столько ушибов. Грудь ее затрепыхалась, губы задергались, и, обхватив руками липкие от крови коленки, она глубоко разрыдалась.
Она не могла сказать, сколько дней провела она в этой темной обители. Единственным ее занятием была ходьба из одного конца камеры в другой, остальную часть своего досуга она проводила, лежа на соломе. В такие минуты она бездумно глядела в потолок или дверное окошечко. Сначала она пыталась угадать, почему она здесь, но постепенно мысли ее стали статичны и бесцветны. Периодически к ней приходил вооруженный человек и оставлял для нее похлебки и воду. Еду она пробовала редко, но нетронутую пищу уносили и давали ей свежую. Она пробовала заговорить со стражником, цеплялась за его одежды, но он грубо отталкивал ее и уходил, вновь оставляя в тишине.
Когда на нее накатывала дремота, пред ней возникали образы, картины, которых она ни разу не видывала – белые пустыни, блески стали, прозрачные фигуры, увенчанные шпилями башни, холодные звезды в венце огромной голубой луны… В конец каждого сновидения прокрадывался настойчивый шепот, заполоняя все вокруг. Но она не могла разобрать, что он хочет сказать ей, и она билась в лихорадке и просыпалась среди боли.
Но однажды стражник вошел к ней не с едой, а с длинным клинком. Он подошел, вынул свое оружие и указал им не выход из темницы. Она молча повиновалась. На выходе она ждала, чтобы ей снова завяжут глаза – но этого не произошло. В коридоре за ней и ее охранником пошли еще два человека – из черты сливались со стенами, словно они были тени. Двигаясь по коридору, она смотрела себе под ноги, но мысли ее возвращались к этим двум, беззвучно шагавшим за ней.
Желание увидеть их, заглянуть к ним в глаза стало настолько сильно, что она не выдержала и остановилась. Укол ножа стражника кольнул ее, но она не двинулась дальше, а решительно обернулась.
Люди, так привлекавшие ее, были будто и не людьми – это были лишь образы человеческих тел, черные, будто окутанные густым дымом. Но пара пронзительно голубых глаз смотрели на нее из этого мрака.
Страж еще раз подтолкнул ее в спину. Она отвернулась.
Они пришли к отполированной, покрытой резьбой деревянной двери. Ее страж открыл проход и жестом повелел войти.
В комнате было уютно: деревянный пол и стены, казалось, переходили один в другой. У окна стоял большой стол, стены были застелены растениями из земли, раскинутой повсюду.
Рядом с окном стоял мужчина. Он был очень высок – выше любого, кого она видела. Когда он двигался, казалось, что в нем сразу несколько людей: все его
