корпус, расквартированный в городке-спутнике Уручье, раскинулся в двадцати минутах езды от города-героя Минск, столицы радушной и хлебосольной Белоруссии.
Компактный военный городок и рядом с ним жилые кварталы с домами для семей военнослужащих. Добротная инфраструктура и все, что нужно для комфортной городской жизни.
Махнув на прощание прапорщику Оранскому, вместе с которым служил в Германии, Рэм прошел через КПП и медленно прогуливался по улице. Он с интересом поглядывал на вывески магазинов, старался на будущее запомнить быстро достижимые места их расположения.
– Рэм! Рэмка! – некто со спины догнал его и положил свои руки ему на плечи. – Постой…
Еще не решаясь и уже боясь сделать простенький разворот назад, он остановился. Внутри у него резко похолодело. Потом его бросило в жар. Женский голос был настолько до боли знаком, что он боялся поверить.
Скорее всего, он боялся того, что окажется прав, что память ему не изменила. Не мог, не мог он ее голос забыть. Он помнил его всегда.
– Рэм, ну, что с тобой?
Теперь сомнений, вернее, путей для бегства не оставалось, и парень начал медленно поворачиваться.
– Ты? – Рэм, как ни старался, скрыть свое изумление он не смог.
– Я, как видишь… – ликующе выдохнула сероглазая красавица.
Женское лицо сияло и красноречивее всех слов свидетельствовало о том, что, по крайней мере, она их встрече несказанно рада.
– Ты… как тут оказалась?
– Рэм, я здесь живу. Здравствуй, Рэм. Я рада тебя видеть.
Внутри у мужчины крупно колотило, он, скрывая все свое волнение, суховато произнес:
– Здравствуй, Рина.
– Ты, я вижу, не рад нашей встрече? – красавица моргнула.
На лице у Марины появилась недоуменно обидчивая улыбка. Она покраснела, и он, не желая обижать ее, поспешил исправить ситуацию:
– Нет, Рина, я рад. Просто я никак не могу прийти в себя. Я рад видеть тебя. Безумно рад.
– Пойдем со мной, – она потянула его за собой. – Идем же, идем…
Послушно повиновался, увлекаемый ее уверенной настойчивостью, и только, когда они поднимались по лестнице, он запоздало спросил:
– Куда мы идем?
– Потом. Потом ты все сам поймешь.
Входная дверь за ними захлопнулась. Ее губы потянулись навстречу его лицу. Он отступил от нее на шаг назад и уперся спиной в стенку.
Прикрыв глаза, Рэм грустно усмехнулся. Вот он и сам, сам по своей собственной глупости угодил в западню. Так просто теперь из ее рук не вырваться. Ни за что не вырваться. Но хочет ли этого он сам? Вырваться и уйти? Трудно признаться даже самому себе. Настолько Марина своим появлением все запутала, перекрутила в противоречивый жгут…
Тонкие женские пальцы нежно и ласково дотронулись до его лица. Рэм вздрогнул,
