Я тоже. Право нет.
Мельхиор: Если вы сейчас же…
Роберт: Коротко сказать, Мориц Штифель забрался в учительскую.
Мельхиор: В учительскую?
Отто: В учительскую. Сразу после латинского.
Георг: Он был последним; нарочно остался.
Лемермейер: Когда я шел по коридору, я видел, как он открывал дверь.
Мельхиор: Чтоб тебя!..
Лемермейер: Как бы его чорт не побрал!
Георг: Вероятно, ректор не вынул ключа.
Роберт: Или, может быть, Мориц Штифель принес отмычку.
Отто: От него этого можно ждать.
Лемермейер: Еще хорошо будет, если ему только придется остаться на воскресенье.
Роберт: Да еще замечание в свидетельство.
Отто: С такими отметками как бы и совсем не вылетел.
Гансик Рилов: Вот он.
Мельхиор: Бледный, как полотно!
(Мориц находится в крайнем возбуждении)
Лемермейер: Мориц, Мориц, что ты сделал!
Мориц: Ничего, – ничего.
Роберт: Ты дрожишь?
Мориц: От счастья, – от блаженства, – от сердечного веселья.
Отто: Тебя не поймали?
Мориц: Я перешел. – Мельхиор, – я перешел! – О, теперь хоть трава не расти! – Я перешел! – Кто бы мог подумать, что меня переведут! – Все еще в толк не возьму. Двадцать раз перечитывал это. – Но можно поверить, – о, Боже, – но это так! – Это так! Я перешел (Улыбаясь). Я не знаю, – мне так странно, – земля колеблется под ногами… Мельхиор, Мельхиор, если бы ты знал, что мне пришлось пережить!
Гансик Рилов: Поздравляю, Мориц. Радуйся, что отделался так легко.
Мориц: Ты и не знаешь, Гансик, ты и не догадываешься, что было поставлено на карту. Уже три недели я прокрадывался перед дверью, как перед адовой пастью. И вот сегодня вижу, – она приоткрыта. Я думаю, что если бы мне предложили миллион – ничто, о ничто не могло бы меня удержать. – Я в учительской, – я открываю журнал, – перелистываю, – нахожу, – и все это время… В дрожь бросает!
Мельхиор: Все это время?
Мориц: Все время дверь за стеною открыта настежь. – Как вышел, как сбежал по лестнице, – не знаю…
Гансик Рилов: И Эрнест Ребель тоже перешел?
Мориц: Конечно, Гансик, конечно! – Эрнест Ребель тоже перешел.
Роберт: Ну, так ты неверно прочитал. Не считая пары ослов, нас всех с тобою и Ребелем шестьдесят один; а в верхнем классе не может поместиться больше шестидесяти.
Мориц: Я прочитал совершено верно. Эрнест Ребель также переведен, как и я, – оба, конечно, пока только условно. Только в первую четверть выяснится, кто из нас должен будет уступить место другому. – Бедняга Ребель! – Видит Бог! – Я уже не боюсь за себя. Для этого я заглянул уже слишком глубоко.
Отто: Держу пари на пять марок, что очистишь место ты.
Мориц: Да ведь у тебя ничего нет. Я не хочу тебя грабить. Господи Боже! Теперь-то я начну зубрить. – Вот когда я смогу сказать, – хотите верьте, хотите
