ожидала? – спросил он. – Иди сюда.
Мари подошла к нему, и Луи ввел ее в соседнюю комнату, роскошную и большую, где находились нарядный альков, два кресла, туалетный столик, а на стене висело овальное зеркало в резной раме.
– У меня, – продолжил Луи, – здесь особые порядки. Никаких границ, разделения, там, на женскую и мужскую половину. Я думаю, что горничная должна быть рядом со своим господином, а?
Он вопросительно посмотрел на нее. Мари, успевшая уже отметить, что юноша навеселе и, уж верно, явился с кутежа, ответила:
– Я не знаю, ваша светлость. Воля ваша. Однако я могла бы устроиться с другими девушками…
Луи засмеялся:
– Надеюсь, я не хуже этих вертихвосток. Со мной тебе будет интереснее. Садись вот сюда, – он указал на кресло.
Мари примостилась на краешек, а Луи тем временем взял со стола, на котором красовалось блюдо с яствами и графином вина, румяный пирожок и, вернувшись обратно, протянул его Мари.
– Благодарю вас, – сказала она, принимая пирожок и напряженно глядя на юношу.
– Ешь, не стесняйся, – добавил он и вдруг опомнился: – А ты вообще-то ужинала?
– Я не голодна, – спокойно ответила девушка.
– Нет, нет, так дело не пойдет; я, должно быть, забыл про тебя, мы там немного повеселились… да вот же, здесь курица есть.
Он взял с подноса тарелку с курицей и, отломив лапу, бесцеремонно вручил ее Мари.
– Благодарю вас, сударь, но…
– Ешь, – перебил он тоном, не допускающим возражений, и добавил: – Ну, если хочешь, я с тобой за компанию. Правда, я уже наелся, но ты же будешь стесняться.
Луи отломил вторую лапу и принялся за нее с нескрываемым удовольствием. Временами он поглядывал на Мари и улыбался. Она тоже нет-нет, да и взглянет на него и уж не может удержаться от улыбки.
Когда с курицей было покончено, Луи сказал:
– А после того, как ты съешь пирожок, мы поговорим.
Мари справилась и с пирожком. Тогда Луи, наливая вино, проговорил:
– Мари, я хочу, чтобы ты рассказала о себе подробнее, – он предложил ей рюмку.
– Нет, не надо. Я не пью, – учтиво отказалась Мари.
– Прекрасно, дорогая, и не нужно пить девушке, – воскликнул Луи и отставил рюмки. – Ну, так что же? – он уже сидел в кресле напротив.
– В моей истории нет ничего примечательного. Я ведь уже рассказывала, что мои родители умерли рано, и я воспитывалась в доме дяди. Он был очень скуп и хотел упечь меня в монастырь, чтобы поменьше хлопот, но у меня было немного денег, и я решила найти работу в Париже. Сударь, я была уверена, что буду работать горничной, а потом… оказалось…
– Надеюсь, тебя не обидели? – ласково спросил он.
– Не успели, а дальше вы знаете.
– Да, действительно, совсем немного я узнал. Но, надеюсь, что мы с тобой
