денежки имели. Из столицы команда приезжала меня снимать! Не тут-то было! Не они ставили, не им и снимать меня! Ха! Отделался выговором. Ну и, конечно, денег пришлось занести немеряно куда надо. Сорокина сразу как корова языком слизала.
Вдобавок к этому, потом оказалось, что он с сотрудников за поступление по трёшке бакинских снимал. Такой подлости я не перенёс. Сволочь оказался! Вычеркнул его телефон из памяти. Так что Серёга, будь осторожней с ним! Налоговую полицию к тому времени расформировали, а в милицию его не взяли, видать не только меня обидел. Подался в коммерсанты. Бредил быть генералом! Видимо жизнь ему ещё один шанс дала!
– Ха-ха-ха! Если только «жизнью» назвать какого-нибудь корешка из управления кадров министерства, которому он денег пообещал за восстановление! – неожиданно, тряся жировыми складками пол прилипшей простынёй, загоготал Игнатов – генерал Минюста.
– Вечно ты всё опошлишь, Олег Геннадьич! Посмотри, как тебя разнесло. Все от зависти худеют, а ты только поправляешься! – отозвался на его реплику Журов.
– Да не от зависти. С чего ты взял, что я завидую? Не помнишь, как нам эти погоны доставались. Ну, были небольшие приписки. Коньяк в коробке. Но основное-то – служба! Как мы своих гоняли и себя не жалели? Народу нет, а перекрывать надо. Всех ставили под ружьё. Даже вспомнить сейчас страшно! Денег за переработку не платили, говорили всем: за Родину стараетесь!
– Только ты, Олег, что-то с передовой пошёл тюрьмами командовать! – подколол его Журов.
– Родина сказала, и пошёл! – отрезал Игнатов.
Расправив простынь, он ещё крепче завернул своё тело в простынь и обиженно замолчал.
Игнатов не любил вспоминать свой перевод в другое министерство.
Что с ним тогда случилось? Казалось, что всё ополчилось против него. Сын потерял речь. Загуляла жена. Она к тому времени стала помощником прокурора, получила квартиру и приходила домой, когда хотела, ссылаясь на работу. А он оставался всё тем же рядовым сотрудником управления уголовного розыска и уже подчинялся своему бывшему напарнику Фролову Сергею, который стал руководителем отдела и чихвостил его за все промахи наравне с молодыми. Особенно доставалось за прогулы по пьянке.
Непонятное чувство, смешавшее в себе разочарование в службе, неприятности в семье, неудовлетворённость в работе, и летящие года подвинуло его к стакану, после которого всё становилось на свои места. Напиваясь в стельку, он очень ясно понимал, что его бывший напарник – карьерист и отъявленный негодяй. Что теперь, став начальником, придирается по всяким пустякам, унижая перед молодыми сотрудниками. Показывает свои амбиции. Подвергая авторитет Игнатьева сомнению, уничтожает былые заслуги. Забывая, как они вместе сидели в засадах, и брали вооружённого преступника. Скорее всего, добивается, чтобы Олег уволился, унеся с собой все промахи и недоработки, которые, конечно, имели место быть. А так же случаи, когда они, вдвоём не
