видеть в нашей компании произнёс он, блеснув множеством золотых коронок на зубах. Улыбка ещё более состарила его продолговатое лицо, углубив морщины у носа и глаз.
– Хватит тебе улыбаться, – пошутил подошедший руководитель университета МВД Кудашкин Максим Николаевич. Коренастый, невысокого роста с приспущенной простынёй на плечах, оголившей накаченные бицепсы, которыми он хвастливо поигрывал, периодически напрягая.
Он протянул свою мощную клешню, почувствовав как ладонь Ткача, похожа на тесто готовое просочиться сквозь пальцы его дружеского рукопожатия, не рискнул выразить таким образом свою симпатию. Подумав, что молодёжь пошла хилая, сказал:
– Очень рад знакомству!
– Сначала переодеваться, товарищ генерал, – обратился к Ткачу Журов, с улыбкой спасая положение, и жестом пригласил пройти в раздевалку, – Не обращайте внимания, Кудашкин у нас маньяк по тяжестям и ещё по кое-кому!
Проходя коридорами, объяснял:
– Вот здесь один туалет, здесь другой, комната отдыха, ещё одна комната отдыха, бильярдная…
Раздевалки было две. Обставлены одинаково просто: десяток шкафчиков, скамейки с мягкими сиденьями, на стенках – зеркала, тумбочки со стопками банных полотенец и простынями. Тут же у входа как на параде выстроились по ранжиру резиновые шлёпки.
– Это – женская, – сказал Журов, – а нам сюда.
И завёл Ткача в раздевалку, где чувствовалось, что порядок уже нарушен.
– Выбирай любой пустой шкафчик и раздевайся, – сказал он, – бери полотенце или простынь, что больше нравится и присоединяйся к нам. После чего вышел, оставив Ткача одного.
Сергей Евгеньевич снял одежду и повесил в шкаф. Одел шлёпанцы.
Посмотрев на себя в зеркало, увидел небольшой, но явно выделяющийся круглый живот, уже начинающий провисать и еле видимый рельеф плечевых мышц. Подумал, что надо бы походить в спортивный зал. Но затем, огорчённо махнув рукой, обернул вокруг себя простынь и направился в гостиную.
Когда все расселись, Журов представил присутствовавших по должностям, а затем предложил выпить.
– За встречу, и знакомство – сказал он, наполнив рюмки и, обернувшись к Ткачу, добавил, – опоздание прощается только в первый раз!
Сергей Евгеньевич виновато улыбнулся.
– Ваш бункер, товарищ генерал, днём с огнём не сыщешь! – как комплимент произнёс он.
Все одобрительно заулыбались.
– Скромность и неприметность всегда украшают! – в тон Ткачу ответил Журов.
Выпив водку, он ощутил, как спиртное зажгло в груди и приятно растеклось в стороны, постепенно утихая и расслабляя организм. Это радовало.
Поликарп Афанасьевич хорошо помнил времена, когда это жжение долго не проходило, продолжая усиливаться так, что, казалось, от него загорится кожа, а потом рубашка.
В первый раз это случилось
