каркать, – оборвал я своих бойцов. – Думайте о хорошем, а не дурном. Не моделируйте всяких несчастий. Всё обойдётся, и «ил» сядет. Сядет, без вариантов.
Мы влетели в Данилово, словно ураган, сигналя, пронеслись по населённому пункту к выезду на шоссе. К счастью, никого не задавили, и вроде не перепугали до смерти. Народ уже смекнул, что вновь происходит что-то из ряда вон выходящее, но ещё не сообразил, чего конкретно следует ждать. А ждала нас аварийная посадка транспортного самолёта, которая вполне могла завершиться большим погребальным костром для его экипажа и пассажиров.
– Тормози, – скомандовал я, когда мы почти вырулили на трассу. – Так, он вновь разворачивается… Сделал уже два круга, пилоты осмотрелись, прикинули, что и как… Заходить, похоже, станет со стороны разбитой фуры.
– Надо отъехать на пригорок хотя бы метров на сто, – покрутив головой, произнёс Соловьёв. – Если он взорвётся сразу, то нас зацепит разлетающимися обломками.
– Давай отъезжай, тёзка, – я сразу же согласился с бывшим десантником.
Между тем огромный четырёхмоторный «ил» завершил разворот над морем, выровнялся по прямой и стал снижаться, идя на посадку. Мы безмолвно наблюдали, как лайнер сначала едва не чиркнул колёсами шасси по верхушкам деревьев чужого леса, а затем легонько коснулся асфальтового покрытия. Чуть подпрыгнул, снова коснулся земли, на этот раз окончательно, и понёсся в нашу сторону, почти не снижая скорости.
Здоровенная туша «семьдесят шестого» пронеслась мимо, оставив за собой запах палёной резины. Судя по всему, пилоты самолёта оказались опытными ребятами, имевшими опыт посадок на грунт. А ведь малейшая ошибка могла привести к соскакиванию машины с асфальта в чистое поле с непредсказуемыми последствиями.
– Он вроде уже должен был бы остановиться, – как-то неуверенно произнёс Михаил. – Обычно «илу» хватает каких-то тысячи метров для пробега, а тут отрезок почти в пару километров. Что-то не так.
– Скоро выясним, Миша, – пообещал я. – Всё, пора, едем за ним.
Мы сели в машины, вырулили на трассу и понеслись следом за «семьдесят шестым», который, как ни в чём ни бывало продолжал катить вперёд. До конца шоссе оставалось метров триста, и у меня даже зародилось подозрение, что лётчики уже не контролируют свой самолёт. Если это так, то транспортник вскорости выскочит за пределы импровизированной ВПП. Перед глазами моментально возникла картинка смятой в лепёшку кабины фуры, что валялась в лесу на противоположном конце шоссе.
– Он останавливается! Сразу у поворота трассы, почти у края леса, – эмоционально произнёс мой напарник. – Слава богу, лётчики погасили скорость!
– Давай, Володя, езжай прямо к хвосту, – скомандовал я, увидев, что в кормовой части самолёта раскрылись створки и стал опускаться въездной пандус. – Заедь слева от хвоста.
Мы остановились метрах в тридцати от «ила», выскочили из машин, бросились было к самолёту. Похоже, перестарались. Вид полудюжины автоматчиков,
