всего четыре пары весел – для того, чтобы приставать к берегу да держать нос по ветру в непогоду. Корабль сидел низко – трюм был доверху загружен, – а значит, людей там могло быть не больше двенадцати.
Даже издалека мне была видна хищная улыбка Браги на «Фьорд-Эльке».
– Матушка всегда говорила: «Приглашают – не отказывайся»! – прокричал он Сигурду. – По мне, чем не приглашение!
– А что я – ее лучший ухажер, не говорила? – прорычал Брам, вызвав смешки.
Забравшись на мачту «Змея», Сигурд следил за белым парусом словно ястреб. По бокам от лица его золотистые волосы были заплетены в две косицы, чтоб в глаза не лезли, а остальные развевались на ветру.
– Да это проще, чем зайца освежевать. – Улаф стоял у борта и прищурившись глядел на сверкающие волны. Солнце прорвало полог серебристых, как рыбья чешуя, облаков над золотистым морем.
– Даже с курса сходить не придется, – добавил кормчий. – Перехватим по пути.
«Все равно что волку проглотить мотылька», – подумал я.
Сигурд какое-то время размышлял, потом кивнул, хлопнул по гладкой мачте и спрыгнул на палубу.
– Браги! Рольф! Мы сегодня орланы, а вон там плывет макрель! Проверим, у кого из нас крылья длиннее и когти острее!
Воины радостно загикали, предчувствуя состязание. На всех четырех кораблях царило оживление – одни тянули канаты, старясь поймать в паруса как можно больше ветра, другие хватали шлемы, копья и луки. Мало кто надел кольчуги – разве будет торговое судно вступать в бой с четырьмя драконами?
– Бедняги уже пожалели, что вообще вышли сегодня в море, – покачал головой Пенда.
– Оставь их в покое, Сигурд! – просил отец Эгфрит, заламывая руки.
– Прочь с дороги, монах, – проревел ярл, надевая шлем с новым золотым обручем.
– Эти несчастные не сделали тебе ничего плохого, – протестовал Эгфрит.
– Зато я сделаю тебе много плохого, если будешь жужжать под ухом, – пообещал Сигурд, а Флоки Черный схватил Эгфрита за плечо и оттолкнул так, что тот споткнулся о сундук и упал, ударившись рукой.
– Сдается мне, волка мы из него не сделаем, – сказал ярл, мрачно качая головой, потом крикнул, указывая на «Фьорд-Эльк» по левому борту: – Давай, Дядя! Эти сукины сыны нас обгоняют!
Тут я заметил, что Кинетрит стоит на носу корабля, одной рукой обхватив пасть Йормунганда. Ее некогда пшенично-золотистые, а теперь грязно-пепельные волосы развевались по ветру. Что творилось в ее душе, мне было неведомо: на смену девушке, что я знал, пришла ожесточившаяся женщина, которая жила в плену мрачных и запутанных мыслей.
– Они там раньше нас будут! – прокричал Бьярни.
Он делал оскорбительные жесты в сторону воинов на «Фьорд-Эльке», а те с жаром отвечали ему тем же, – легко рассекая носом волны, их драккар ушел далеко вперед. По правому борту его догоняла «Морская стрела», а на расстоянии броска копья от нее по вздымающимся волнам легко скользил «Конь
