не течет. Рискнула и щедро отвесила белой силы – висевшие крылья раскрылись, восстанавливаясь на глазах, походили туда-сюда, как у бабочки, и принялись мерно перерабатывать полученное. Я, обессиленная, но очень довольная собой, любовалась этим зрелищем, в крылья вливались белые струйки, растекаясь брызгами, те чуть гасли и вспыхивали уже светло-зелеными, собираясь опять в ручейки. У меня начали слипаться глаза, уж слишком много я отдала, брызги завораживали и манили в сон…
– Госпожа, – в руку влилось бело-зеленое тепло. Как хорошо…, хочу еще… Мое желание исполнилось.
– Госпожа, – мягкий упрашивающий голос и еще порция бело-зеленого, я посреди утреннего луга, стало легко и бодро, я открыла глаза.
Ой! Два огромных сверкающих брильянта на белом фарфоре, а в средине них горит мягкий и ровный свет – это глаза Лилии, они никогда не сверкали так раньше. Белоснежные волосы слегка вились, за спиной мерцали белые с нежным оттенком салатового по краям, крылья, а он сам стал чистенький и благоухающий утренней свежестью. Сколько же я в него вбухала!? Хотя результат того стоил. Меня переполняла радость и гордость за себя, я росту, я уже многое могу, я молодец. Лилия опять влил в меня силу и чуть потускнел, я вернула ее обратно.
– Мне хватит. Я долго спала? – озабочено спросила я.
– Остался час до полуночи – ответил флерс, какой-же он хорошенький…
Так, спокойно, взять себя в руки, что за странные мысли и пускание слюней от умиления. Меня ждет Вик, сегодня его ночь, и будет он уже с минуту на минуту. Ох уже эти чуждые энергии, пока не переваришь их – так дурак дураком. Это если не брать в расчет, что я родилась с очень маленьким и слабым рацио-центром, а значит гигантом мысли мне никогда не быть. Я забегала по кабинету, кнут в стол, грязную тряпку – в мусорку. Хорошо, что не забрала домой легкий плащ, отдала его флерсу, вроде бы все. Гадкое пятно на ковре!
– Притушись и пошли.
Лилия накинул гламор и стал похож на чересчур красивого мальчика-подростка с очень светлыми волосами, крылья, сложившиеся как два веера, под плащом были практически не заметны. Я взяла его за руку и потащила к запасному выходу, живу я в соседнем доме, и переход от одного здания к другому лежит через запертый переулок. Я в свое время очень постаралась, чтобы этот переулок был безопасным, и чтоб в нем мне не встретились ни люди, ни не-люди. Мы поднялись по пожарной лестнице, широкой и удобной, мимо окон моих соседей на последний, четвертый этаж. Весь этаж и крыша дома – мои, из окон квартиры виден Сентрал Парк, но Сентрал Парк Уэст как магическая стена отделяет чадом и шумом мой дом от парка. У пожарной лестницы у меня вместо окна стоит полноценная дверь с замком, правда маленькая, отперев ее, я завела флерса и вихрем пролетела по своей огромной квартире.
– Это кухня, это гостиная, это комната отдыха, теперь она твоя, это вход
