такого понятия, как предательство, Ина прочувствовала его до самой глубины своего существа. А мама сказала:
– Доченька, мне так стыдно за тебя!
– Им можно, а мне – нет?
Совсем не эти слова хотелось сказать, они просто выдавились из неё. Выдавились, потому что душила обида, огромная обида на маму, которая её, родную, выдала не родным!
– Никогда, слышишь, никогда не бери чужого! Никто не любит воришек, даже мамы.
И Ина заревела так горько, и сердцу было так больно. А мама не успокаивала, а продолжила шить, что потрясло ещё больше. И подружки, которые её любили, с такой злобой тащили из-под кровати и больно щипали. И мама не заступилась!
Дня два Ина переживала обиду, а на третий подружки пришли в гости с улыбками до ушей, и от их улыбок обида мгновенно исчезла. Мама посмотрела, как дружной гурьбой они побежали играть на улицу, и весело засмеялась.
Но урок «не бери чужого» запомнился на всю жизнь.
Валя Женина
Кумир – это предмет обожания и слепого поклонения.
На второй день прибытия в деревню открылась дверь, и избу вошла девочка немного старше Ины с беззубой улыбкой до ушей. Это была Валя, дочь старшего папиного брата Васи. Она стала для неё на много лет подружкой, поводырём и защитницей в незнакомом деревенском мире. Потом Валя незаметно заменила ей даже маму и очень скоро превратилась в кумира. Так сказала мама папе, а Ине она объяснила, что кумир похож на Бога, которому молится баба Оля.
Как диковинную куклу водила Валя нарядную младшенькую двоюродную сестрёнку по деревне и показывала всем. Деревенские бабы разглядывали её, щупали «порепанными»2 пальцами тёмных рук нежную ткань платьев с вышивками и кружавчиками, просили прочитать стихи, спеть китайскую песенку и охали.
Валя оберегала игрушки несмышлёной сестрёнки, и если бы не её бдительность, то их растащили бы в первый день. Летом они играли чаще всего на чердаке, строили свои комнаты, готовили праздничные обеды из яблок и угощали гостей.
Яблоки… Дети начинали их есть ещё в зачаточном состоянии. Крошечные зелёные яблочки были горько-кислыми, но они поедали их с нездоровым аппетитом, потому что за зиму у детей накапливался огромный дефицит витаминов. Поедалась вся первая зелень, начиная от кислицы, заячьего чеснока, щавеля, первых пёрышек лука. Потом приходила очередь раннего турнепса, корма для свиней, оранжевых хвостиков прореженной морковки. Но зелёные яблочки диаметром в сантиметр Ина вместе с детьми пожирала больше, чем сотни плодожорок. А понос после этого пиршества к тому времени уже не считался болезнью.
Дом Вали находился на другом конце деревни. Она, как и все дети в деревне, была загружена делами. На ней висели два младших брата-карапуза Витя и Миша, стадо гусей, два козлёнка с козой.
Утром она выгоняла гусей на луг, привязывала там же козу верёвкой к колышку, отпускала
Порепаные пальцы – потрескавшиеся от работы на земле.
