А многие и вовсе обходятся без них. Это огромная ошибка, ведь хорошо подобранные аксессуары могут полностью поменять образ.
Только я собралась одеться, как в дверь позвонили. В глазке я увидела женщину – сотрудницу отеля. Она принесла еще полотенца. На мне были только трусы и короткая майка, но женщин я не стесняюсь, поэтому спокойно открыла дверь и взяла полотенца. Женщина скрылась, а я заметила, что у соседнего номера немного съехал коврик перед дверью. Чем я тогда думала и думала ли вообще – не знаю, но я быстенько добежала до коврика, поправила его, и тут услышала сзади: «бац!». Да, да… дверь моего номера захлопнулась, и открыть ее самостоятельно не представлялось возможным.
Вот стою я в красных трусах, майке выше пупка и тапочках, и думаю о том, что думать надо было раньше.
Сколько не оттягивай этот момент, а все равно придется идти на ресепшн. Неприятность состояла в том, что находится он в другом корпусе, и дойти до него можно только по улице, так как внутренний проход закрыт на ремонт.
Ну, что ж. Утешая себя мыслью, что всех этих людей я вижу первый и последний раз, я гордо топала к заветной двери. И вот уже я схватила ручку, как услышала сзади то, что ожидала услышать меньше всего:
– Саша? – голос я узнала, поэтому поворачиваться не хотелось вдвойне.
Это был Даниэль. Сейчас он стоял с бокалом, видимо, виски и с интересом меня разглядывал.
– Какая все-таки насыщенная у тебя жизнь, – усмехнулся он и добавил: – Приседаешь?
Пока я пыталась понять к чему был задан этот вопрос, он пояснил:
– Попа красивая.
– Ты бы поскромнее на меня пялился.
– Да? А ты бы поскромнее одевалась, – передразнил он.
Конечно, это было справедливое замечание. Будь я мужчиной, я бы тоже разглядывала женский зад в красных трусах. К слову, я ношу только красные трусы. Исключение составляют лишь комплекты белья. На загорелой коже они выглядят восхитительно, поэтому ничуть не осуждаю интерес Даниэля к моей пятой точке. И, да, я действительно приседаю.
– Ты же понимаешь, что в моих планах не было так одеться, – попыталась оправдаться я.
– Я понимаю? – рассмеялся он. – Каждый раз, когда я тебя вижу, то не понимаю все больше. Сначала ты топила слезами самолет, пока твой соотечественник уговаривал пилота дать ему порулить, потом мы встретились в офисе и ты вдруг убежала, даже не поздоровавшись, и, наконец, сейчас ты стоишь на улице в трусах. Хотя чему я удивляюсь? Вас, русских, понять невозможно. Вы же Гитлера до самоубийства довели.
– Пфф. Я даже не буду делать вид, что слушаю тебя и, пожалуй, пойду, куда шла.
– А там все будут в трусах? – подмигнул Даниэль.
Я скорчила рожу и пошла к ресепшену.
После этой встречи меня уже не смущали
