приказал воевода.
– А как же… – Драган хотел спросить, завязывать ли снова глаза Сафар-бею, но промолчал. Что-то неуловимое во взгляде воеводы удержало его. Но Младен понял своего молодого друга.
– Нет, нет, повязки не надо, не надо! – сказал поспешно. – Я верю… Не посмеет он привести янычар на могилу матери своей…
Фирман
1
Гамид сидел в комнате Сафар-бея на мягком миндере и со злорадством смотрел на исполосованную кнутами спину старого Станка, подвешенного за вывернутые руки к потолку. Напротив замерли в ожидании приказа янычары – Карамлык и великан Абдагул.
– Ты уже старик, бай Станко, а ведешь себя, как неразумный подросток. Ай-ай-ай! – произнес Гамид спокойно. – Твое упрямое молчание свидетельствует не в твою пользу. Неужели хочешь, чтобы мы переломали тебе ноги, вырвали язык и выжгли глаза? Не вынуждай нас делать это. Скажи, где Сафар-бей?
– Не знаю, ага, – прохрипел Станко.
– Но ведь следы ведут на твой двор, мерзкий гяур! Как же ты можешь не знать!
– В который раз говорю: Аллах – свидетель, не знаю, куда девался Сафар-бей!
– Тогда скажи, где искать Якуба! Не станешь же ты уверять, что не знаком с этим разбойником!
– Впервые слышу это имя!
– Не говори глупостей! Вчера вечером Якуб зашел с улицы к Сафар-бею. Его видел Карамлык. Но оттуда он на улицу не выходил. Нетрудно догадаться, какой дорогой он, выкрав бюлюк-пашу, покинул дом. Здесь не обошлось без твоей помощи, старый пес!
– И все же я не знаю никакого Якуба, провалиться мне в преисподнюю, если вру!
Гамид потерял терпение и крикнул:
– Абдагул, всыпь этому упрямому ишаку еще! Может, он поумнеет и припомнит то, о чем с таким упорством старается забыть!
Верзила Абдагул схватил болгарина за поседевшие волосы, ударил в грудь, отбросил от себя. Снова засвистел кнут. Страшная боль исказила лицо старика.
– Изверги! – прошептал несчастный. – Сил больше нет терпеть…
Гамид подал знак прекратить пытку.
– Ну, говори!
– Дайте воды.
Карамлык поднес к запекшимся губам старика кружку воды, которую тот с жадностью выпил. Но, утолив жажду, продолжал молчать. Только затуманенным взором уставился в мрачное сытое лицо спахии.
– Я жду, – процедил Гамид. – Где Сафар-бей?
Станко выплюнул из разбитого рта кровь, отрицательно кивнул головой. Лицо его распухло от побоев, туго связанные руки одеревенели. Он терял последние силы. Если бы не веревка, которой он был подвешен к потолку, то не устоял бы на ногах.
– Я его… и в глаза не видел, ага.
– Врешь! Вы увели его с Якубом!
– Клянусь, я не имею чести быть знакомым ни с каким Якубом!
– Невелика честь быть знакомым с разбойником… Да не выкручивайся: ты очень хорошо знаешь Якуба! Скажи – где он? Куда вы дели Сафар-бея?
