с Гамидом врукопашную! Но кто-то сзади бросился на меня и свалил на пол. Мне скрутили руки, ударили чем-то тупым по голове. Я еще метался, стараясь вырваться, но силы были неравны. Два великана-телохранителя вцепились в меня, как свирепые псы.
Бледный, перепуганный насмерть Гамид, поглядывая на левое предплечье, из которого лилась кровь, воскликнул:
– Заткните ему тряпкой рот! Забейте в кандалы и бросьте в подземелье! Это не меддах – это подосланный убийца! Потом я сам допрошу его!
Мне не дали сказать ни слова. Грубые руки заткнули в рот мой собственный каук. Телохранители вывели во двор, надели на меня обруч с цепью и заперли в этом подземелье…
Из раны сочилась кровь, вывихнутое плечо распухло и нестерпимо болело. Сначала – не знаю, как долго, – потрясенный тем, что случилось, я неподвижно лежал на холодном полу. Потом боль напомнила мне, что я еще живой и должен думать о себе.
За долгие годы странствий я многому научился, в том числе и искусству врачевать. Я заметил, что людям нужны не только песни и звучание моего саза, а и слова утешения и сочувствия, умение заговаривать кровь или, наоборот, пускать ее, если много собралось в теле испорченной. Я учился у странствующих дервишей-мудрецов, у знахарей и у столичных лекарей, которые в обмен на мои песни и рассказы о далеких, невиданных ими краях раскрывали передо мной свои секреты. Я знал разные травы и корни, которые помогают при болезнях, умел вправить любой вывих, правильно соединить сломанные кости.
Когда боль напомнила о себе, я поднялся, перевязал сорочкой рану на голове, а потом, с превеликим трудом, кое-как, вправил вывих плечевого сустава.
Постепенно боль стала стихать. Но ее место заняли мрачные мысли. До сих пор не могу забыть их, не могу отогнать от себя.
Так трагично закончились мои многолетние попытки отомстить Гамиду. Вместо радости отмщения я познал горечь страшной неудачи. Гамид живьем похоронил меня в этой холодной затхлой норе, чтобы я постоянно чувствовал, как медленно и мучительно умираю. Иногда он приходит сюда, стегает нагайкой по голове, приговаривая: «У тебя слишком цепкая память, Якуб! Не так ли? Но я выбью ее из твоей головы. Можешь не сомневаться, что я сделаю это, даже если придется раскроить твой череп!»
Много лет длится это истязание побоями, голодом, холодом, одиночеством и бесконечным мраком подземелья. А когда закончится, одному Аллаху известно!
5
– Все на этом свете имеет свое начало и свой конец. Не надо впадать в отчаяние, Якуб-ага. Когда-нибудь закончится и эта беда, – утешил товарища по несчастью Арсен.
– Как же, закончится… – в голосе меддаха прозвучала горечь. Но он сразу же перешел на другое: – Ты мудрый казак и хорошо говоришь по-нашему… Откуда ты? Кто ты?
Арсен задумался. Спокойный вопрос Якуба разбередил его душу, всколыхнул воспоминания. Перед глазами проплыли далекое детство и юность. Казалось, все было только вчера: и родной дом, и ребячьи ватаги, и школа, и милые
