начинающая пульсировать по непонятной причине и не слишком поэтому приятная для окружающих, но эгоцентрическая, занятая только собой. Ее сила была буддистской, позитивной, доброжелательной и равнодушной. Она себя никому не навязывала и мало о себе говорила. Около этой могучей женщины хотелось пригреться, встать под ее защиту. Видимо, такая сила в ней существовала на генетическом уровне, изначально. Но довольно глубоко, не проявляясь ничем, даже в дальнейшем, при развитии той тяжелой истории. То есть на помощь Тами бы не пришла ни к кому. Она зарабатывала как могла, ничего не гнушаясь. Таковы их принципы, таких существ. Пусть они живут.
Потом мы стронулись и пошли куда-то по пляжу за километр в другое кафе. К нам присоединилась еще одна пара, та самая Али, новая любовь Дионисия, и ее безымянный муж, загорелый до сиреневого цвета, с блестящей головой и выпуклыми лиловыми глазами, которые он безуспешно прикрывал веками. Дионисий не отходил от Али, они следовали впереди, муж Али отстал, вел переговоры по телефону, мы кучковались втроем посередке, Тами, Стелла и я. Известный музыкант, имени которого я так и не спросила, вообще куда-то делся.
Солнце висело еще высоко, океан накатывал мощные волны, в воде виднелись точки, головы пловцов. Было не слишком жарко. Над нами пролетел вертолет. Не за мной ли? Я могла ожидать чего угодно. К примеру, звонка по мобильнику и пули в голову через три секунды после ответного нажатия кнопки. Нет, я им нужна живая.
Дионисий впереди так и приплясывал рядом с Али. Как-то странно он подпрыгивал, сгибался, размахивал руками: убалтывал.
Стелла, как бы по-матерински извиняясь, заметила:
– Он ведь больной, у него проблемы с позвоночником.
Я видела только, что он то припадает к Али, то клонится в сторону.
Мы шли к месту моей предполагаемой гражданской казни, неумолимо приближалась судьба. Вертолет вернулся, пролетел низко над головами.
С него, видимо, велась аэросъемка. Там, вдали, может быть, сверяли видео с полученными изображениями. Иоганнесбург? Москва? Интерпол?
Как это бывает, вертолет садится, из него выпрыгивают люди в мундирах, подхватывают человека под руки, всё.
Но уже впереди было кафе, Али и Дионисий поднимались по лестнице к навесу.
Там, под сенью пальм и крыш, я буду частично в безопасности. Оттуда можно незаметно исчезнуть, якобы получив по телефону известие и не извинившись. Только ведь вопрос куда. Где найти то не известное им место, в котором я никогда не отмечалась и где можно спрятаться? Амазонка? Север я не принимала во внимание, спасибо, я там провела восемь лет в детдоме.
Вертолет улетел. Мало ли какие дела у местных пограничников. Тут вон торговцы белой смертью работают почти открыто, как этот муж Али.
Я спросила:
– Пограничники?
Стелла в ответ почему-то стала
