забойные боевики за популярного автора Неспанского. Сам Неспанский периодически выныривал из глубокого запоя, проглядывал мутным глазом очередной шедевр, вышедший из-под пера своего литературного заместителя, величественно кивал и, произнеся фирменное «Занозисто!», ставил внизу рукописи размашистую подпись.
Есаулов поздоровался с коллегами, тряхнул густым казацким чубом и шепнул на ухо Ирине:
– Ждут Камергерова, поэтому и не начинают!
Наконец в дверях произошло оживление, и в окружении свиты появился крупный московский чиновник Камергеров. Вместе с ним ввалилась шумная толпа журналистов, которые тянули к большому человеку микрофоны и телекамеры.
Среди этой озабоченной братии Ирина заметила мрачного одутловатого мужчину, на телекамере которого красовалась яркая наклейка «Что».
Дождавшись, когда телевизионщик отошел от Камергерова, Ирина встала из-за столика и направилась к нему.
Вслед ей донесся завистливый шепот Мармеладова:
– Наша Агата Кристи пошла на абордаж. Каждый писатель – сам кузнец своей популярности.
«Делай после этого людям добро», – подумала Ирина.
Она поравнялась с телевизионщиком и вежливо обратилась к нему:
– Простите, вы, случайно, не Андрей Званцев?
Тот отчего-то уставился на нее с ненавистью и рявкнул:
– Нет!
– А где он? Он сегодня придет?
– Не придет. – Мужчина заскрипел зубами и демонстративно повернулся к Ирине спиной.
Ирина недоуменно пожала плечами и попятилась.
«В чем дело? – подумала она, остановившись возле огромного зеркала и придирчиво оглядывая свое отражение. – Почему этот мужчина так мне хамит? Ему на вид лет сорок, самый тот возраст. Я должна еще вызывать у него естественный мужской интерес. Неужели я сегодня так плохо выгляжу? Да нет, платье сидит отлично, и вообще с внешностью вроде все в порядке. Да и все остальные поглядывают заинтересованно».
Убедившись, что выглядит действительно неплохо, Ирина предприняла еще одну попытку. Подойдя к телевизионщику, она мило улыбнулась, преодолев вполне оправданное раздражение, и еще раз спросила:
– Так все же, как мне отыскать Андрея Званцева? Дело в том, что я должна…
– Никак, – прорычал мужчина, и по его лицу было видно, что он готов ее растерзать. – Дамочка, не мешайте работать. Вы разве не видите – в отличие от вас я занят делом.
– Не заметно, – проворчала Ирина и отошла, второй раз за несколько минут убедившись, что в наше время делать людям добро – бесполезное и небезопасное занятие.
Она направилась обратно к своему столику, перехватив злорадный взгляд Мармеладова, который пристально следил за ее безуспешными переговорами.
– Да, Ирочка, – проговорил Артем медовым голосом, когда она села на свое место. – Нелегок он, писательский хлеб. А эти представители четвертой власти до того обнаглели,
