не пристало,Как дуракам валяться!
Будто не был сам таким
Воробьи пищат и вертятся, Вместе с Пушкиным стоим… Александр Сергеич сердится, Будто не был сам таким.
Александр Сергеич хмурится,
Тютчев топает ногой,
Веренок в смущенье щурится,
Мол, совсем он не другой.
Нет стыда у них и совести,
Всяк из них, наверняка,
Сочинял стихи и повести,
Явно, в стиле Веренка.
Может, это зависть в гениях?
Пушкин сердится и Блок,
Веренок же в их творениях
Пробегает между строк.
У него стихи слагаются,
За строкой бежит строка.
Что ж великие ругаются,
Пальцем крутят у виска?
Веренок, как говорится,
Рядом с Пушкиным стоит,
Что же сходством не гордится
Гениальный наш пиит?
Ни к селу, ни к городу
И не трезв я, и не пьян. Я какой-то средний.
Он не трезв, и он не пьян,
Не в толпе, не одинок —
Замечательный пацан —
Обалденный Веренок!
Пьёт не водку, не вино,
Не из рюмки, не из кружки.
Все мы поняли давно —
Он не Лермонтов, не Пушкин!
Не венец на нём терновый,
И не лáвровый венок,
Не весёлый, не суровый
Сочинитель Веренок.
Кто в героях у поэта?
Не мышонок, не лягушка,
Видно все его сюжеты
Про неведому зверушку.
Корыта медные
Я приобрёл привычки вредные. Пишу стихи… ……………………………… И снятся мне корыта медные. Вам непонятно слишком многое — Тем, кто в корытах не лежал.
Поэт признал привычку вредную,
Но от стихов не устранился.
Он приобрёл корыто медное,
И медным тазом вмиг накрылся.
Поэт отнюдь не верил сказкам,
А вот великих уважал,
Хотя ни в Болдино, ни в Спасском
Никто в корытах не лежал.
Он грезит снова, полон прыти,
Литературными призами,
И оттого сидит в корыте,
Накрытый медными тазами.
Смерть поэта
Заболею я туберкулёзом И помру холодною зимой. ………………………… Над моей могилой будут страстно Женщины красивые рыдать. Все они коварны и лукавы, Все немного ветрены они, Но зато изящны, словно павы, Ноги симпатичные у них.
Лишь зима завьюжит над лугами
В вечной круговерти январей,
Дамы с симпатичными ногами
На погост стремятся поскорей.
С виду все доверчивы и кротки,
Бродят
