Некоторое время он колебался, но затем продолжил: – Да, наверное, так и было. И это стало для меня самым жестоким оскорблением. Я долгие годы просил деньги, чтобы совершить путешествие через океан. Но мне отказывали. Однако после одного-единственного письма предоставили все, что требовалось, для четвертого путешествия. Одна просьба – и я получил все. Я знал, что здесь что-то не так.
Обнаженные мечи не давали пленнику шансов на спасение.
– Ты шпион, – сказал Колумб. – Тебя послали со мной, чтобы ты доносил обо всех моих действиях.
Этот глупец вызывал у путешественника отвращение. Он олицетворял собой вероломство испанских лжецов, из-за которых ему пришлось перенести столько невзгод.
– Задай мне вопросы, ответы на которые хотели получить твои хозяева, – потребовал Колумб.
Мужчина молчал.
– Задавай, я приказываю, – голос Христофора обрел силу.
– Кто ты такой, чтобы приказывать? – спросил шпион. – Ты не чтишь Христа.
Колумб принял это оскорбление с терпением, которому его научили жизненные невзгоды. Но он видел, что его люди не склонны к прощению.
Первооткрыватель указал на них:
– Эти люди тоже не чтят Христа.
Пленник сплюнул на землю.
– Тебе приказали доносить обо всем, что происходило во время путешествия? Их интересуют ящики, которые мы сюда привезли? Или только золото?
– Ты лжец, – сказал пленник.
Колумб рассмеялся.
– Я лжец?
– Тебя ждет вечное проклятие и адское пламя. Святая Церковь об этом позаботится.
Лишь теперь Христофор понял, что перед ним агент Инквизиции.
Его злейшего врага.
Путешественнику стало не по себе, и в глазах де Торреса он тоже увидел тревогу. В течение двух лет, с тех пор, как они покинули Испанию, Христофор знал об этой проблеме. Но были ли рядом с ним другие глаза и уши? Инквизиция тысячами сжигала людей, и Колумб ненавидел все, что представляла собой Церковь.
И его план состоял в том, чтобы полностью сорвать ее планы.
Луис уже сказал, что не станет рисковать и возвращаться в Европу – он не хотел попасть в руки палачей. Друг Колумба собирался поселиться на Кубе, более крупном острове, расположенном севернее Ямайки. Двое других его соратников, державших в руках мечи, более молодых и нетерпеливых, также приняли решение остаться. И их предводителю тоже стоило последовать их примеру, однако его место было не здесь, хотя он и мечтал, чтобы все сложилось иначе.
Адмирал посмотрел на пленника.
– Англичане и голландцы называют меня Коламбусом, французы Колумбом, а португальцы Коломом. Испанцы знают меня как Колона. Но при рождении мне дали другое имя. К несчастью, ты никогда не узнаешь моего истинного имени и не сможешь ничего рассказать своим хозяевам, которые ждут тебя в Испании.
Он сделал знак де Торресу, и его товарищ вонзил меч в грудь шпиона.
Тот ничего
