другой не оставил выбора и ссудил деньгами, – а этим, как и Фёдору, Средняя Азия не в диковинку.
У стены на полу стояла пустая бутылка «Столичной», которую мы с Фёдором не осилили ночью.
На диване лежала развёрнутая карта Кухистана.
Фёдор, а следом и я набросились на самсу, называемую здесь самбуса, и мясистые розовые помидоры.
– Машиной до кишлака Хакими, – вёл пальцем по карте Глеб, – там нанимаем ишаков, грузим рюкзаки и идём вдоль Сарбина под перевал. Выходим через Сатун-Камар по Харкушу к Ширкенту. Отсюда – до Пашмикухны и, собственно, к барьеру. Это в целом километров тринадцать – пятнадцать. Можно было бы и без ишаков, но у меня спина что-то того – потянул, наверно.
– Есть что снимать? – Вася крутил в пальцах зубочистку.
– А то! – Глеб вскинул бровь. – Я был там в восемьдесят девятом. Барьер – отвесная стена. При хорошем свете – сказка. И радиальные выходы на три стороны – гуляй, смотри. Дня три нам хватит. Главное, чтобы свет был. Седьмого утром идём обратно к Хакими. Договоримся с машиной – пусть в кишлаке встречает. Вернёмся в Душанбе и рванём на юг. Или в Фанские горы.
Я насторожился – Фанские горы в маршруте, который изложил мне в переписке Фёдор, присутствовали определённо, а не в форме вариации.
– А перевал открыт? – Сергей почесал русую бородку – глаза у него были ясные, лучистые, неморгливые. – В горах снег ещё. Если на Сатун-Камаре снег не сошёл, что будем делать? Местные ни ишаков, ни проводника не дадут.
– Да нет, – махнул рукой Глеб, – сошёл уже. Весна здесь, гляди, какая дружная. И перевал невысокий. Или вот ещё вариант… – Он снова нацелил палец в карту. – На юг по Ширкенту – и через перевал… Там такое место – Кадычи. Говорят, есть на что посмотреть. Но это километров двадцать пять. Набор высоты примерно тысяча метров и, что хуже, сброс тысячи полторы.
– Ты же спину потянул, – напомнил Вася.
– Да, – согласился Глеб, – тогда отпадает.
– Ишаков не дадут – Ваську навьючим, – сказал Фёдор сквозь непрожёванную самбусу.
По обоюдному согласию Вася играл в дуэте с Фёдором роль объекта дружеской насмешки. Впрочем, отнюдь не безобидного.
– Я на вид хрупкий, но жилистый, – согласился Вася. – Если б ты на прошлой самбусе остановился, я бы и тебя дотащил.
– Нет, – Фёдор вальяжно откинулся на спинку стула, – не дотащил бы. В коленках слаб.
Действительно, Фёдор был раза в полтора крупнее Васи.
– Теперь конечно: кишку набил – тяжёлый стал. Одной каловой массы… – Вася закатил глаза в трудоёмком подсчёте. – И зачем тебе столько?
У Фёдора заиграл телефон – Азим.
– Заходи, – сыто разрешил Фёдор.
Азим, вероятно, был на подъезде, потому что уже через пару минут позвонил в дверь.
Он договорился с водителем, цена умеренная, зовут Мурод. У Мурода корейский микроавтобус «старекс» – войдут и люди, и поклажа.
– Азим, –
