году в Астрахани, что на юге России, Дасаева можно смело считать величайшим татарским футболистом в истории, он сыграл на трех чемпионатах мира, брал бронзовые медали Олимпиады-1980 и был финалистом Евро-1988. За сборную он сыграл 91 матч в период с 1979 по 1990 год, только Олегу Блохину удалось сыграть за СССР больше матчей.
Дасаев называет поражение от Бразилии (1:2) на групповой стадии ЧМ-1982 и победу над Нидерландами (1:0) на групповой стадии Евро-1988 (хотя голландцам и удалось взять у Советов реванш в финале, где они победили 2:0) лучшими матчами в своей карьере. «Чемпионат 1982-го был для меня первым, – говорил он. – У меня есть DVD с записью матчей, и временами я его пересматриваю. Я помню каждый момент того матча с бразильцами и до сих пор считаю, что если бы отбивал мячи не двумя руками, а одной, то остановил бы оба голевых удара».
Дасаев также был ключевым игроком великой команды московского «Спартака» конца 1970-х – начала 1980-х годов, которая выиграла два чемпионства, играя в скоростном атакующем стиле, где главным элементом был короткий пас и взаимозаменяемость игроков. Шесть раз Дасаева называли лучшим вратарем Союза, он получил прозвище «Железный занавес», но после крушения коммунистического режима стал одним из первых игроков, воспользовавшихся открывшейся возможностью поиграть в европейских клубах, присоединившись в 1990 году к «Севилье» за 1,5 млн фунтов. «Когда я перешел в «Севилью», мне был 31 год, – говорил Дасаев, – но я ощущал себя подростком, потому что не мог объяснить, чего хотел сам и чего ждал от других игроков. Я держался в стороне от команды. Это было результатом нехватки знаний языка».
Приближаясь к закату своей карьеры, Дасаев разочаровал публику в Испании. В Италии-1990 он продемонстрировал несвойственную себе склонность к ошибкам, а на клубном уровне вскоре обнаружил, что зачастую становится четвертым иностранцем – и это в эпоху, когда по правилам европейского футбола командам разрешалось заявлять только троих. Его контракт истек в 1994-м, после чего он решил остаться в Испании, несмотря на то, что никак не мог там трудоустроиться. «Моя жена из Севильи, у нас там много друзей, – говорил он. – Я часто туда езжу. Севилья – вторая родина для меня. Это мое место». На несколько лет Дасаев, казалось, исчез из поля зрения, пока газете «Комсомольская правда» не удалось разыскать его – там сообщалось, что он живет в бедности. Его убедили вернуться обратно в Россию, где его приветствовали как возвратившегося героя.
«Я уехал из одной страны, а возвратился в другую, совершенно новую в политическом плане, так что мне пришлось начинать жизнь с чистого листа».
Он увидел, что за минувшие годы страна изменилась до неузнаваемости. «Я не был свидетелем происходивших здесь событий, – говорил он, имея в виду радикальные преобразования, последовавшие за перестройкой. – Мне повезло, я тогда уже уехал. Я звонил друзьям из Испании, и они говорили мне, чтобы я оставался там и не думал о возвращении. Хороший был совет. Когда я все-таки вернулся после десяти
