звонок с последнего урока, Мона побросала книги в портфель и, ни с кем не попрощавшись, побежала к маршрутке. Она чувствовала, что должна поделиться последними новостями.
– Мона! – Линда сразу открыла дверь, и ее лицо осветила улыбка.
– Привет. Извини, что я без предупреждения.
– Какие глупости! Заходи. Что-то случилось? Ты вся горишь.
Мона зашла в комнату и привычно подхватила на руки Карима. При ее появлении мальчик залился веселым смехом.
Линда была женой ее двоюродного брата и единственной знакомой Моне англичанкой. Одному Богу известно, как родители дали согласие на их брак. Наверное, сыграло роль то, что муж Линды был старшим сыном и основным кормильцем в семье, – с его мнением привыкли считаться. Отец Моны относился ко всем иностранцам с плохо скрываемым недоверием и частенько повторял, что никогда не позволил бы сыну взять в жены женщину из другой страны, тем более – не из арабского мира. Несмотря на то, что Линда приняла Ислам, одевалась и вела себя в соответствии с египетскими традициями, отец Моны ей по-прежнему не доверял и не одобрял дружбу дочери с этой агнабеей (Агнабея – Иностранка (араб. яз) – прим. авт).
– Мы ведь не знаем ее родителей. Как можно принимать в семью женщину, если ты не знаком хотя бы с ее отцом?
– Но ты видел родителей Линды! Они приезжали на свадьбу, – возражала Мона.
– Это совсем другое. Ну видел, и что? Я понятия не имею, что они за люди, какая у них репутация и как они воспитывали своих детей. Кроме того, они не мусульмане.
– Пророк с уважением относился к христианам, – напомнила Мона. – Кроме того, Линда приняла Ислам.
– Приняла, – неохотно согласился отец. – Но она не впитала его с молоком матери, как наши женщины.
– Папа!
– Дочка, ты еще очень молода и многого не знаешь. Поверь своему отцу – ничего хорошего из этого брака не выйдет. Не знаю, как Ахмед вообще дал согласие на свадьбу.
Мона в ответ лишь вздохнула: бесполезно спорить с отцом. А она чувствовала, что нашла в Линде родственную душу. Та единственная не говорила о бесполезности учебы и необходимости найти хорошего мужа, выслушивала все излияния Моны и старалась ей помочь. Кроме того, в этих разговорах Мона изрядно подтянула свой английский —арабским Линда почти не владела.
– В общем, сегодня к нам в дом придет жених, – призналась Мона.
– Вот как. Ты рада? – осторожно поинтересовалась Линда.
– Не знаю. Я же его пока не видела.
– Но ты бы хотела выйти замуж? – спросила Линда после секундной заминки.
Мона пожала плечами.
– Скорее нет, чем да. В любом случае, свадьба будет не сейчас. А может быть, ее и вовсе не будет.
– Ты ведь можешь отказаться, – напомнила Линда.
– Знаю. А смысл?
