а потом застыл. Из раны на руке Джоста текла кровь. Совсем немного, но все-таки текла.
Он причинил боль.
Джост взревел и рванулся вперед. Кэл не успел даже вскрикнуть, как высокий и крупный парень сбил его с ног и отправил на землю бездыханным. От этого ушибленный бок вспыхнул, и спрены боли резво побежали отовсюду, цепляясь к его боку, где и замерли, точно оранжевый шрам, питаясь его мучениями.
Джост отступил на шаг. Кэл лежал на спине, еле дыша. Он не понимал, что произошло. Тот момент, когда руки сжимали посох, был чудесным. Невероятным. В то же самое время он видел Лараль. Она встала и вместо того, чтобы броситься к нему и помочь, повернулась и ушла, направляясь к особняку градоначальника.
Глаза Кэла наполнились слезами. Мальчик с криком перекатился и опять схватил посох. Он не сдастся!
– Довольно, – сказал позади Джост. Кэл почувствовал что-то жесткое на спине – ботинок, который придавил его к камням. Джест забрал посох из пальцев Кэла.
«Ничего не вышло. Я… проиграл».
Он ненавидел это чувство, ненавидел куда сильней, чем боль.
– А ты неплохо дрался, – ворчливо признался Джост. – Но все, отвали. Я не хочу по-настоящему тебя отделать.
Кэл опустил голову, упершись лбом в теплый, нагретый солнцем камень. Джост убрал ногу, и мальчики двинулись прочь, о чем-то переговариваясь, их ботинки заскрипели по камням. Кэл вынудил себя сначала подняться на четвереньки, потом – встать.
– Научи меня, – сказал Кэл.
Джост опасливо повернулся, сжимая одной рукой посох, и, удивленно моргая, посмотрел на сына лекаря.
– Научи, – взмолился Кэл, шагнув вперед. – Я буду за тебя червячить. Отец дает мне два часа на отдых каждый день. Я буду делать твою работу, если ты по вечерам станешь учить меня обращаться с посохом, как тебя учит твой отец.
Он должен был узнать. Должен был снова почувствовать в руках оружие. Должен был понять, не случайно ли то мгновение. Джост поразмыслил, потом покачал головой:
– Не могу. Твой папаша меня прибьет. Покрыть твои лекарские ручки мозолями? Это будет неправильно. – Он повернулся спиной. – Кэл, ты оставайся тем, кто ты есть. Я буду тем, кто я есть.
Кэл долго стоял и смотрел, как они уходят. Потом сел на камни. Лараль ушла уже совсем далеко. По склону холма ей навстречу направлялись слуги. Может, стоит побежать за ней? Бок у него все еще болел, и он злился на нее, потому что это ведь она привела его сюда. И, кроме того, он по-прежнему хандрил.
Кэл лег на спину. Внутри бурлили чувства, в которых невозможно было разобраться.
– Каладин?
Он повернулся, со стыдом понимая, что плачет, и увидел Тьена, который восседал неподалеку.
– Давно ты тут? – резко спросил Кэл.
Тьен улыбнулся, потом положил на землю какой-то камень.
Вскочил и убежал, не остановившись, когда Кэл его позвал. Ворча, мальчик поднялся и подошел взять камень.
И
