сорока, я полагаю. Да, так и есть: почти двадцать лет он прослужил Франции.
– И вот награда, – скривилась Камилла, – ехать с войны в дом, где его никто не ждет. Не слишком приятная перспектива для человека, который, едва оправившись от ран, может в одиночку прикончить шестерых наемных убийц.
– Жизнь вообще несправедлива, – хмыкнул Анри.
Камилла сама не понимала, почему Виллеру так ее встревожил. Он небогат, хотя и знатен, у него наверняка ни денег, ни земли, ни большого наследства в перспективе, но разве это важно? Важно другое: что скрывается за его сдержанностью. И важно, почему ей хочется все разгадать. И обидно, что с первого взгляда не удалось, а сам он не проявил к хозяйке дома никакого видимого интереса.
А еще она знала, о чем с ним можно поговорить, хотя терпеть не могла эту тему.
В конце концов, каждый сам кузнец своего счастья, но иногда случайности так неслучайны…
Ей очень хотелось поговорить с Теодором – и она старалась не думать, почему именно. Она уже не первый день старалась не думать ни о чем, это опасно и ненужно, нельзя подпускать людей к себе. Нельзя впускать их в сердце – вырывать их оттуда очень больно, и от сердца ничего не останется, лишь кровоточащие клочки плоти. Когда-то она поклялась себе, что не влюбится больше в солдата, а Виллеру – солдат до мозга костей, пусть и находится сейчас не на эльзасской границе. Она не влюбится, ни за что, он просто друг… хороший знакомый… просто знакомый. Камилла заранее подготовила любезную улыбку, но та выходила несколько кривой.
Ничего. За долгие годы я беспредельно усовершенствовала умение притворяться.
Камилла прекратила ночные бдения у кровати Теодора, но днем по-прежнему часто заходила к нему в комнату; большей частью, читала или говорила о каких-то пустяках. Виллеру медленно шел на поправку и все чаще принимался спорить с госпожой де Ларди, отказывался пить бесконечные горькие настойки, что хозяйка дома расценивала как верный признак выздоровления.
Уходящая зима обрушила на притихший Жируар еще одну снежную бурю – последняя атака перед отступлением. Дни все еще были холодными, но ясными: весна настаивала на своем приходе, с юга возвращались птицы. Камилла иногда открывала окно, и Теодор, сидя в кресле у камина, слушал, как ссорятся грачи на деревьях старого сада.
Он понимал, что хозяйка замка считает его странным типом, но не делал ничего, чтобы развеять это впечатление, или сблизиться с ней. Хотя разговоры с Камиллой его развлекали, Виллеру старался не показывать ей, насколько она его заинтересовала и заинтриговала. Женщины, подобные Камилле де Ларди, на его жизненном пути еще не встречались.
Больше всего его удивляло, что она не замужем: неужели не нашлось мужчины настолько умного, чтобы прибрать к рукам это неоценимое сокровище? Она ведь очень интересная женщина, Теодор нечасто встречал столь прямолинейных дам. Любопытно, как
