я между тем подумаю, какой выкуп с тебя взять. И что бы такое подарить вам на свадьбу!
…Далеко, далеко на севере, там, где малосведущие южане помещают границу Страны Великанов, стоял высокий и длинный дом, почти точно такой же, как тот, что принадлежал Нидуду, конунгу ньяров. Дом стоял на скалистом морском берегу, а внизу, у подножия исполинских утёсов, заметало снегом корабельные сараи и в них – четыре острогрудых боевых корабля. Давным-давно не видели они солнечного света, и лишь разноцветные сполохи бороздили над ними чёрное небо, похожее на бездонную прорубь…
В этом доме Эйстейн скальд жил гостем у Торгрима конунга.
И не раз и не два обновилась в небесах сияющая луна, прежде чем Эйстейн заговорил о заботе, приведшей его в ледяную страну; ибо не называют люди приличным, если кто-то нетерпеливо заводит речи о деле, не обжившись как следует, не познакомившись поближе с гостеприимным хозяином!
Но вот однажды, когда сыновья Торгрима конунга убежали на лыжах охотиться, а жена и обе невестки занялись домашними делами, Эйстейн решил наконец, что время пришло.
Он сказал:
– Послушай меня, Торгрим конунг, повелитель снежных равнин… поговорить с тобой хочу.
Конунг отозвался:
– Говори, если хочешь, Эйстейн скальд. Только, сам видишь, нету у меня нынче охоты ни к твоим песням, ни к сагам о давних временах.
Скальд сказал:
– Я слыхал от людей, будто ты, конунг, прошлой весной потерял младшего сына. И с тех-то пор, говорят, и огонь хуже горит в твоем очаге, и пиво не бродит в котлах, и у мяса не тот вкус…
– Истинно так, – отвечал конунг. – Зачем трогаешь мою рану, скальд?
Эйстейн помолчал, потом вытащил из-за пазухи серебряный браслет и показал его конунгу.
– Не расскажет ли он тебе о чём-нибудь?
Торгрим долго разглядывал блестящую змейку…
Наконец сказал:
– Любой кузнец мог бы сделать подобное, не только мой сын.
Эйстейн спрятал браслет. Сходил туда, где лежала его постель, и принёс Торгриму шахматы, вырезанные из морёного дуба и моржового клыка.
– Тогда, может, эти шахматы окажутся разговорчивее, конунг?
На сей раз Торгриму хватило одного-единственного взгляда:
– Где ты взял это, скальд?
Эйстейн ответил:
– Мне подарил их Нидуд, вождь племени ньяров. Я гостил у него на празднике Йоль, и он многим раздавал тогда такие подарки. А его дочь Бёдвильд носила на руке кольцо, точь-в-точь как те, что я видел у жён твоих сыновей. А откуда попали к Нидуду все эти вещи, про то спрашивай его сам. Я сказал тебе всё, что знаю.
Долго не произносил ни слова безрадостный Торгрим конунг. И только к вечеру, когда погасли на юге бледные отсветы солнца, а сыновья, Слагфильд и Эгиль, возвратились с охоты, он вновь подозвал к себе Эйстейна. Он сказал:
– Я хочу спросить тебя, скальд, почему ты решил поведать мне о том, чего коснулись твои глаза?
Нидуд – могущественный вождь. Навряд ли ему понравится
