к его груди, и на какое-то время всё прочее перестало существовать. Он был дома. Живой. И Хельги, и Видга. И ни на ком из них не было ран.
Счастье!
Каждого морехода ждали широкие объятия друзей и родни. Гуннар и Гудрёд Олавссоны от души хохотали, разглядывая смуглолицую Унн. Та пряталась за Сигурда, перепуганная не на шутку. Видга спустился на берег среди первых и тут же влепил подзатыльник чумазому сыну рабыни, подвернувшемуся под ноги.
Когда с корабля сошёл Хельги, Фрейдис поспешила навстречу.
– Кто это? – спросила она с удивлением, заметив Звениславку. Та смирно шла рядом с Виглафссоном – этот викинг редко позволял ей отходить далеко.
Хельги сказал:
– Я зову её Ас-стейнн-ки, потому что она из Гардарики. Она красива и нравится мне.
– У неё умные глаза, – похвалила мать. – Думается, не ошибусь, если скажу, что она из хорошего рода. Славная рабыня будет во дворе…
Хельги так и встрепенулся, но тут вмешался Халльгрим. Он сказал:
– Мне всё равно, мать, но ты знай, что ему больше нравится, когда мы называем её гостьей.
6
Первая забота – о корабле!
Разгрузив драккар, мореходы опустили на нём мачту, сняли носового дракона. А потом дружным усилием вытащили его на берег и повели к сараю, подкладывая под киль круглые деревяшки катков. Понадобится куда-нибудь ехать, и его с той же лёгкостью спустят обратно, и он снова полетит над водой, украшенный расписными щитами и похожий на пёстрого змея. Но когда викинги дома, корабль отдыхает на берегу, укрытый и от сырости, и от солнечного зноя. Иначе он может отяжелеть от впитавшейся в дерево воды. Или, наоборот, растрескаться, высохнув слишком быстро…
Немного позже Олав и четверо его сыновей осмотрят дубовое днище. Корабль – что человек, ему нужны ласковые слова и заботливые руки. Отец и братья заменят подгнившие деревянные гвозди, заново просмолят шерстяные шнуры между досками обшивки. Да мало ли какие дела найдутся возле судна для хорошего кормщика!
Будет штормовая ночь в море – и корабль сполна отплатит за заботу.
В Сэхейме праздновали счастливое окончание похода.
Халльгрим слыл удачливым викингом, и его двор называли богатым. Был здесь дом со многими дверьми, разделённый внутри на покои – для тех из сотни его воинов, которые пожелали завести семью. Был и женский дом, где жёны и девушки коротали время за пряжей и шитьем, а в зимнюю пору вечерами напролёт играли малые дети. В третьем доме обитали рабы-трэли и рабыни.
И наконец, стояло во дворе ещё одно жилище, куда женщины заглядывали редко. Крышу его венчали громадные оленьи рога, а по стенам висело оружие и раскрашенные боевые щиты. Это был дружинный дом, и очаг под насквозь прокопчёнными стропилами горел для одних только мужчин.
Здесь жили и Халльгрим, и Хельги, и Видга, и Олав с сыновьями, и ещё многие, у кого не было жён. Здесь устраивали хустинг – домашний
