тебе, славный господин Дорн, – ласково обратился он к гостю.
– Привет и тебе, добрый Смарт, – ответила птица.
Кэвин потрясенно наблюдал за ними. Он, конечно, слышал о говорящих животных, но считал эти россказни – сказками, однако сейчас, казалось, птица не просто откликнулась на вопрос Смарта, а сделала это вполне осмыслено. В свою очередь, крылатый гость тоже заметил пристальное внимание Кэвина, бросив в его сторону, как почудилось мальчику, не слишком-то дружелюбный взгляд, вновь обратился к Смарту:
– Наш добрый брат Вигнат просил меня узнать, в чем причина задержки вашего появления в трапезном зале? – степенно осведомился он.
Смарт беспокойно привстал с кресла и глянул на Кэвина, оценивая степень его готовности. Но потом, желая скрыть тревогу, шутливо обратился к своему собеседнику:
– С каких это пор славный род Гардвигов оказывает услуги книжной братии?
– С тех пор как зима усилила свою хватку на клювах моего народа, а в замке Доктора мага добрый друг Своуи начал одаривать нас щедрыми подношениями со стола своего хозяина.
– Ха-ха! – заливисто рассмеялся Смарт. – Видно, в трапезной затевается что-то невиданное, раз господин Дорн тут как тут.
Птица хладнокровно переждала взрыв веселости своего собеседника, склонив голову набок и наблюдая за происходящим за окном, в то время как Кэвин, уже одетый, внимательно следил за новыми знакомыми. Когда Смарт успокоился, ворон отвлекся от своих наблюдений и взглянул на него одним глазом. Кэвину его взгляд показался сердитым.
– Все это не так уж смешно, добрый Смарт, – мрачно произнесла птица. – С каждым днем становится все холоднее. Волки-оборотни перешли реку и опустошают Вис-ольн. В своих бесчинствах они добрались до моего народа. Два посланца рода Гардвигов были отосланы из Игена с королевской волей навстречу мятежникам и погибли от их зубов. Мне с трудом удается удерживать мое племя от смятения. После страшных вестей о бесславной гибели наших соплеменников мало кто осмеливается оставаться на королевской службе. Холод и страх – вот истинные враги моего крылатого народа этой зимой.
Смарт поднялся с кресла и склонился в глубоком поклоне. Кэвин глядел на птицу в ужасе, он понял, что из своего маленького жутковатого, но такого понятного мирка он попал в огромный, таящий необъяснимые и непредсказуемые опасности Большой Мир.
– Прошу вас, славный господин Дорн, простить мне мою ничем не оправданную бестактность.
Выпрямившись, он растерянно оглянулся на Кэвина, словно ища подходящего предлога для завершения, ставшего неприятным, разговора.
– Ну что ж, мы как будто готовы, – обратился Смарт к господину Дорну. – Нам пора, – сконфуженно подытожил он.
– Ну, мой друг, не довершайте случайную бестактность намерением быть невежливым со мной, – дружелюбно откликнулся господин Дорн.
Кэвину даже почудилось,
