еще далеко, но солнце с конца оева8 поднималось все выше и к середине последнего месяца зимы обретало уже весеннюю яркость, отчего лед на середине Ибрина подтаивал и истончался, сохраняя предательскую видимость монолитности. Кэвину не раз приходилось слышать о неосторожных путниках, провалившихся под лед именно в ноове.
За полсотни шагов до пристани отряд вновь неожиданно свернул на еще более узкую тропу, уводившую вбок от реки в сторону Керхорна. Тропа эта могла быть проложена одиноким путником, задумавшим добыть себе острых ощущений, чтоб было о чем рассказать детям у камина, накрывшись овечьим пледом и попивая горячий отвар из целебных трав. Кони братьев быстро перешли на шаг, увязая в снегу. Один Элин чувствовал себя так же уверенно, как и на тракте, и не только не сбавил темп, но обошел спотыкающихся соплеменников, к изумлению всего отряда и смущению Кэвина, поравнялся с белым скакуном отца Вигната. Сам глава книжного братства не обратил на юного брата внимания. Он озабоченно всматривался вперед, в теряющуюся в занимавшейся метельной кутерьме тропинку. Кэвин проследил за его взглядом.
– Минут через двадцать тропинку совсем заметет, – неожиданно для себя сказал он вслух и с тревогой посмотрел на старика.
Тот обернулся. Лицо его было бледным. Он глядел на мальчика так, словно совсем не уяснил его слов. Вдруг отец Вигнат встрепенулся, точно стряхнул с себя какие-то тяжелые мысли, улыбнулся.
– Вы совершенно правы, молодой человек, – он снова взглянул вперед на тропу. – Мы поторопились, но все равно опоздали. Нам нужно успеть добраться до чащобы, прежде чем метель разойдется.
– Вы можете пустить перед отрядом Элина, он найдет дорогу в любую метель, – осмелился предложить Кэвин.
Отец Вигнат внимательно изучил его лицо.
– Хорошая идея. А ты, правда, сообразительный мальчик, как я о тебе слышал.
– От кого? – изумлено спросил Кэвин.
– От мастера Бартуса, – улыбнулся его собеседник и озабоченно продолжал: – Я знаю, Элин – прекрасный конь, но меня сейчас беспокоит вовсе не возможность заблудиться в метельной глуши, а значительно более серьезная опасность, – он оглянулся на плутающий в снегу отряд. – Брат Смарт! – гулкий голос отца Вигната перекрыл поднявшийся ветер.
От хвоста процессии отделился всадник, объезжая замерзших братьев, начал пробираться вперед. Отец Вигнат тронул поводья, белый конь послушно встал, шумно дыша и выпуская из ноздрей клубы пара. Элин замер сам по себе, не дожидаясь команды хозяина. Отряд остановился. Метель разыгралась нешуточная, она вовсю кружила снегом над склонившимися от ветра головами всадников, окутывая бока лошадей белой пеленой. Те отфыркивались, увязая в снегу, переступали с ноги на ногу. Отец Вигнат и Кэвин молча дожидались Смарта. Он добрался до них нескоро.
Оев – 2-й месяц зимы.
